Суровый 70-летний Томми Ли Джонс держит poker face даже под дулом пистолета.
Синдром больших ожиданий от возрождения борнианы грозил провалом явки. В Тюмени за два дня до официальной премьеры фильма «Джейсон Борн» в России 61-летний режиссер Пол Гринграсс тряхнул стариной — вместе с песком во все стороны полетели искры. Спецпоказ фильма традиционно прошел в кинотеатре «Киномакс» в ТРЦ «Кристалл» накануне вечером.
Борн (Мэтт Дэймон) вспомнил еще кое-что. Вопросы, многочисленные вопросы ведут его не на борьбу с врагами родины, как порядочного секретного агента, а на поиск родословного древа. Интересы родины за много лет вообще выветрились из его стриженной головы. Попутно Борн не без помощи бывших коллег высекает искру, круша все на своем пути. Такая натура. Ну, а товарищи с другой стороны баррикад мечтают о возвращении ценного «патриота» в строй.
Создатели утверждали, что специально ждали для премьеры фильма времен пострашнее, и, выбрав лето 2016-го (мировая премьера прошла в июле) кажется, все-таки упустили момент. Феномен Сноудена записан в анналы, оброс последователями, как днище старого судна ракушками. Выбор между индивидуальной свободой и общей безопасностью на фоне террористических угроз в Европе, где происходит часть действия фильма, приобретает почти некорректное звучание. А уж разборки двух суперподготовленных спецагентов, разносящих попутно полгорода, не считаясь с безопасностью обычных граждан, и вовсе выглядят странно.
Да и кому дело до этих суетящихся граждан, то протестующих в Афинах, то бегущих по сигналу пожарной тревоги в Берлине или Лос-Анжелесе — в фильме они служат безупречным фоном, лишенным каких бы то ни было запоминающихся черт. С тем же успехом главные герои могли бы разыграть очередной эпизод на пустой сцене в четыре руки. Хотя нет, тогда герои и злодеи шпионского мира уже не сумели бы затеряться в толпе. Поэтому люди нужны — их можно защищать и ими же прикрываться.
За провалом сценария идут персональные актерские взлеты. Суровый 70-летний Томми Ли Джонс держит poker face даже под дулом пистолета. Старый интриган, не считающийся с законом, складно ведет речь об общем благе, преследуя личные цели. И вот этот шаблон от отыгрывает с полной отдачей, как в последний раз. «Старая школа», — говорит о пенсионере молодая шпана.
Уникальная фактура актера делает образ почти карикатурным. Контрастом — гладкое бесстрастное личико подающего надежды агента Хезер Ли (Алисия Викандер). Тоже карикатура на голодную, амбициозную молодежь, которой приходится прыгать выше головы, чтобы выбить из седла таких, как директор Дьюи.
Поэтому кукольное лицо кажется и вовсе страшным. К тому же ключ к ее образу никто выдать не потрудился. Остается только догадываться, какие цели преследует эта чрезвычайно амбициозная девушка и говорит ли она когда-нибудь правду. То ли это заявка на следующую серию, то ли оно так и задумано, без подсказок, на какую сторону встать зрителю. В конце-концов, любовь к кино — это всегда акт веры, за билет платишь до начала сеанса.
В схватке двух поколений агентов с манией величия метания Борна, по-прежнему ищущего себя, отходят на второй план, несмотря на развитие личной истории и основополагающие флэшбеки с явлением батюшки, который, как выяснилось, и заварил всю кашу. Конечно, крутой агент еще сможет насолить директору ЦРУ, будь то Дьюи или кто другой, но на главную роль уже не тянет. Даже тень отца Гамлета не спасает. Просто не тот сценарий. Не помогает даже матерый Венсан Кассель, вступающий в смертельное противостояние с Борном на почве давних личных счетов.
Провал ли это? Ощущение тотального одиночества в новом фильме достигает апогея. Разорваны все связи. За крупицу информации приходится платить человеческими жизнями. Напряжение растет. Честь, совесть и прочие рыцарские замашки отброшены как бесполезные в «патриотической» борьбе, давно заменившей обычную человеческую жизнь. Понятно одно — это не Готем-сити, бэтман не прилетит. Но если нет — то наплевать, успел бы или не успел. Пусть не вовремя, но явка состоялась. А шпионские игры продолжаются, пока в строю хоть один шпион. И, кажется, Борну это начинает нравиться.
