По видовому составу 70 млн лет назад территория Тюменской, Свердловской, Курганской областей мало чем отличались от Бельгии, Франции, Англии и других европейских стран.
Каждый год я отправляюсь на поиск зубов акул, плававших по территории Тюменской и Свердловской областей десятки миллионов лет назад. Это отличный способ узнать, каким был наш регион в древности и познакомиться с интересными людьми. На это раз меня с собой пригласили палеонтологи-любители Антон Масленников, Игорь Больных и представители Лаборатории седиментологии и биоразнообразия ТюмГУ. От них я узнала, почему мы не можем найти плезиозавров, чем водный мир Сибири отличался от европейского, и какие монстры рассекали по Тюменской области 70 миллионов лет назад.
Много — не значит хорошо
Мы отправились на речку Беляковку под Тугулымом. Это место в народе называют новым акульим пляжем. Находок здесь довольно много, благодаря сильному течению, которое и доставляет на этот перекат древности. Кроме того, здесь происходит смешение (перемыв) ископаемых разных временных эпох: позднего эоцена и плейстоцена. Проще говоря, здесь можно найти как зубы акул, плававших 35 — 40 миллионов лет назад, так и останки мамонтовой фауны (11 тысяч лет назад).
Казалось бы, вот красота: ищи и делай открытия. Но не все так просто. «Здесь находки массовые. Но поскольку это перемыв, точный возраст отдельных находок установить практически невозможно. Поэтому для академических целей его использовать затруднительно. Для ученых оно полезно больше для систематики видов», — пояснил палеонтолог-любитель, профессиональный геолог Антон Масленников.
Тюменский Кыштырлинский карьер с этой точки зрения интереснее. В нем выходят коренные породы, а значит, все, что там найдешь, можно датировать. Но находки там единичные, а поскольку это частный объект, нужно еще получить разрешение на вход.
Были ли древние сибирские крокодилы?
Несмотря на то, что место на Беляковке «не научное», все равно есть шанс найти что-то по-настоящему интересное. «Как-то на реке Сугатке мы обнаружили то, что гипотетически может являться фрагментом бронированной чешуйки (остеодермой) крокодила. Сейчас она находится на изучении в Санкт-Петербурге.
Если ученые подтвердят, то у этого места появится академический смысл, потому что таких зарегистрированных находок этого периода на этих территориях практически нет", — отметил палеонтолог-любитель, в прошлом выпускник кафедры экологии-генетики Биологического института ТюмГУ Игорь Больных. К слову, все находки, имеющие научную важность ребята отдают ученым.
Современные представители флоры и фауны
В рамках нашей сегодняшней экспедиции мои новые знакомые запланировали отдых на природе и поиск зубов как для личных коллекций, так и для Клуба юных геологов — некоммерческой организации, занимающейся обучением детей при Геолого-палеонтологическом движении Тюмени и Тюменской области.
Почему палеофекалия может быть интереснее зуба?
В моей коллекции более 50 зубов древних акул, которые я нашла за три года. Но вы даже не представляете, какова была радость, когда в одной из моих находок ребята опознали копролит, проще говоря, палеофекалию акулы. Случай этот пусть и не уникальный, но довольно редкий. А все потому, что зубы сохраняются куда лучше.
Еще одной интересной находкой этого дня стал большой зуб рыбы — Paleocybium. Это древний не прямой предок макрели. Обладатель такого зуба мог достигать трех метров и спокойно конкурировать с акулами. Подстать этому зубу стала и большая пластинка ротового аппарата ската Myliobatis.
Вот она, чудо-фекалия
Каким было древнее море?
Мы часто слышим о том, что 70 миллионов лет назад на территории Тюменской области было море с акулами. Оказывается, было оно и раньше — примерно 145 миллионов лет назад, а может, и до этого. Все дело в том, что в разные эпохи континенты разъединялись, дрейфовали и снова складывались. Например, 60 миллионов лет назад уровень воды здесь поднимался, а примерно 40 миллионов лет назад опускался.
Около 30 миллионов лет назад море еще опустилось, появились участки суши. «Находки Кыштырлинского карьера говорят о том, что море уже уходило. Вначале существовал узкий пролив вдоль Зауралья, основное же море находилось примерно на территории Средней Азии. Океан Тетис отступал в сторону Курганской области. А у нас уже был не то что пролив, а залив», — рассказал Антон Масленников.
Термальные источники Тюменской области действительно унаследовали часть древнего моря примерно 70 миллионов лет назад. «Если скважина имеет минерализацию и ее глубина 900 -1 200 метров и больше, то это вода верхнемелового моря, захороненная и, возможно, разбавленная пресной водой, отжатой из глины — последнее вопрос дискуссионный», — отметил Антон.
Плавали ли в тюменском море уникальные виды?
Как оказалось, по видовому составу в те времена территория Тюменской, Свердловской, Курганской областей мало чем отличались от Бельгии, Франции, Англии и других европейских стран.
По словам Антона Масленникова, основное различие лишь в количестве представителей того или иного вида: «В Англии это было открытое море, а у нас уже более мелководный Тетис. В открытом море чаще встречается род Isurus (предки акулы Мако), а в шельфовых территориях и прибрежной зоне так называемые песчаные акулы: Carcharias, Striatolamia. У нас, допустим, Striatolamia встречается немного больше, чем в Бельгии. Но в Бельгии зато гораздо больше Isurus».
Почти в каждом регионе были и акулы-эндемики. У нас это Premontrea uralica — очень маленькая акула (до 50 см), описанная сотрудником Уральского отделения РАН из Екатеринбурга Татьяной Малышкиной. Они были придонными, а размер их зубов составлял 2-3 мм. Такие зубы выискивают под бинокулярным микроскопом или с очень мощной лупой.
Тюменское море — мир ночных кошмаров Лавкрафта
На территории УФО 50 — 30 миллионов лет назад жили далекие предки рыбы-сабли, акулы Мако, макрели, тунца и даже барракуды. При этом все они были сопоставимы с размерами некоторых видов акул (2-3 метра). Они могли не только составлять друг другу конкуренцию в кормовой базе, но и охотиться друг на друга. «Океан — это гораздо более страшное место, чем любой лес. И море опасно в любой период времени. А если представить такую картину, что где-то плавают 3-5-метровые акулы, за которыми следуют и охотятся 3-4-метровые рыбы, там же проплывают 6-7-метровые базилозавры, а по берегу ходят гигантские крабы и раки — это мир ночных кошмаров Говарда Лавкрафта», — уверяет Игорь Больных.
Почему мы не находим динозавров?
Говоря простым языком, мы просто до них не достали. «Плезиозавры вымерли в меловом периоде (до 66 млн лет), а мы находим останки, начиная со среднего и позднего эоцена (40 — 35 млн лет назад) и заканчивая плейстоценом (12 тысяч лет назад). То есть, между нами разница в 25 — 30 миллионов лет. Вероятность, что слои с останками плезиозавров где-то размоет, они попадут в реки и будут доставлены течением на перекат, очень мала. К тому же на перекатах и перемывах опять же нельзя будет установить возраст находок», — считает Игорь.
Кроме того, смущает научное сообщество и отсутствие находок древних млекопитающих, на которых в теории могли бы охотится те же акулы и огромные рыбы. «Что они ели? Должны быть представители морской фауны млекопитающих, предположим, китообразные. Но мы их не находим. Млекопитающие быть должны, просто нужно знать, где их искать. Мы как любители этим тоже заинтересованы», — добавил Игорь Больных.
Научный палеодетектив
Ребята из Научно-исследовательской лаборатории седиментологии и эволюции палеобиосферы интересуются более тонкими материями. Например, сотрудник этой лаборатории Софья Шадрина изучает диатомовые водоросли. По ним она пытается понять, каким был климат миллионы лет назад, как он изменился и каким будет. Чтобы выявить все процессы, Софье потребуются исследования на базе биониформатики, геологии, биологии, математической биологии и других дисциплин.
Ее коллеги из Лаборатории занимаются не менее сложными изысканиями: Екатерина исследует фораминиферы, а Валерия — диноцисты. «У нас есть молодой человек, который занимается палеоихтиологией. Он на базе музея нашел один очень интересный отпечаток, как оказалось, сельдевой рыбы. Вместе с учеными Германии установил закономерность миграции рыб. Оказалось, что через Тургайский прогиб у нас было сообщение с Тетисом. Соответственно все эти рыбки могли мигрировать. Это нужно уметь, как следователю, связывать факты», — рассказала Софья Шадрина.
Фото: Анны Борисовой
