Стройные ряды «Единой России» безудержно пополняются новыми членами. Не так давно фракция «Единой России» в Тюменской областной думе пополнилась новыми четырьмя депутатами, обращенными в партию власти. Партия, таким образом, взяла в думе квалифицированное большинство — из 25 депутатов 18 — «единороссы». То есть все областные законы, включая областной бюджет, принимаются ныне под контролем «Единой России». Между тем «электоральное» большинство России до сих пор не может толком сообразить, что это за партия, знает лишь, что это «партия президента». Да и сами партийные боссы жалуются на отсутствие какой-либо внятной идеологии, ограничиваясь тезисом «мы поддерживаем курс президента».
Заметим, что в начале работы Тюменской областной думы нынешнего созыва депутатская группа «Единой России» состояла всего из четырех человек. Чем вдруг привлекла эта партия 14 других депутатов, да еще серьезных людей — руководителей, промышленников? Что есть вообще сегодня «Единая Россия»? С этими вопросами мы обратились к руководителю ТРО «Единая Россия», депутату областной думы и руководителю думской фракции «ЕР» Сергею Усольцеву.
— Сергей Леонидович, что, на ваш взгляд, сегодня заставляет людей в массовом порядке вступать в «Единую Россию»? Есть основание полагать, что многие это делают по конъюнктурным, меркантильным соображениям.
— Конечно, нельзя сказать, что большинство людей идут в «Единую Россию» исключительно потому, что просто хотят быть полезными обществу, хотя и таких немало. Я думаю, люди идут в партию власти, чтобы с ее помощью решить те или иные вопросы. Это есть, и это правильно, так как сегодня только «Единая Россия», если она жестко поставит вопрос, способна провести то или иное решение в жизнь. Это нормальное явление, когда партия берет на себя ответственность за происходящее, что привлекает новых членов партии.
— А чем объяснить тот факт, что в партию идут люди, уже состоявшиеся, у которых нет проблем с карьерой? В целях самосохранения? Есть такая установка, что если ты во власти, то непременно должен быть и в партии власти?
— Такой установки нет. Я могу в большей степени сегодня отвечать лишь за фракцию «Единой России» в Тюменской областной думе. Почему она так быстро выросла с четырех депутатов до восемнадцати, то есть до квалифицированного большинства? Мы все прекрасно понимаем, что следующие выборы в законодательное собрание Тюменской области будут проходить по смешанному принципу, — половина депутатов будет избираться по пропорциональной системе. Времени остается немного. И если раньше считалось, что «Единая Россия» — партия временная, построенная под выборы, то сегодня люди понимают, что это не партия-однодневка, у нее есть будущее. Партийная система формируется, и лидером этой системы остается «Единая Россия». Любой человек устроен так, что он идет за лидером.
— Но не секрет, что ваша партия держится исключительно на авторитете президента. Будет в 2008 году другой президент — не будет «Единой России».
— Путин не является членом партии «Единая Россия», не возглавляет ее. Но это нормально, когда партия ориентируется на первое лицо государства. Мы поддерживаем курс президента, так как этот курс нацелен на созидание. Но говорить о том, что если в 2008 году Россия выберет другого президента и партия «Единая Россия» прекратит свое существование — неправильно. По моему мнению, следующего президента мы должны выбирать по партийному принципу. Не должно быть такого, что президент сам по себе, а партийные организации — сами по себе. Если мы выстраиваем серьезную партийную структуру, то и президент должен выдвигаться от партии. Но во взаимоотношениях президента и «Единой России» мы ни в коем случае не проводим параллели с прошлым — «говорим Ленин — подразумеваем партия, говорим партия — подразумеваем Ленин». Это неправильный подход.
— «Единую Россию» справедливо критикуют за отсутствие идеологической платформы. Ее нет. Фактически это означает, что для вступления в эту партию не может быть такого мотива, как политические убеждения. Левые, коммунисты — за путь к бесклассовому обществу через государство социального равенства, социальной справедливости, за государственные социальные гарантии и так далее. Правые — за гражданские права, за экономические свободы, за рыночную саморегулируемую систему и за минимум участия государства в делах общества. Чего хочет «Единая Россия» помимо безоговорочной поддержки всех инициатив президента, — никто не понимает.
— Принципиальное отличие «Единой России» от левых и правых — ее центристские позиции. Левые уводят общество в утопию, правые — в исключительно рыночные отношения. Я глубоко убежден, в том числе как кандидат экономических наук, что рынок сам себя не отрегулирует. Рынок будет регулировать себя лишь там, где это выгодно только бизнесу. Центристская позиция — это государственная политика. Мы говорим о том, что рыночные отношения должны четко регулироваться государством. Так происходит во всем мире. Советская плановая система была не так уж плоха. Проблема была в том, что мы варились в своем соку, будучи закрытыми от всего мира. Планирование необходимо. В этом году мы последний раз принимаем бюджет на год. В будущем бюджеты будут приниматься на три года и на пять лет. Чтобы правила игры не менялись из года в год. Если говорить о левом движении, то оно не хочет брать на себя ответственность, брать на себя конкретные дела. Их позиция — это критиканство, для них лучше, если для всех хуже.
— Из школьного курса истории известно, что в сталинские времена, когда критиковать власть и партию никто не решался, эту миссию взял на себя сам Сталин, написав знаменитую статью «Головокружение от успехов». «Единая Россия» — партия одобрения власти, критики и самокритики от ее представителей мы не слышим. А законодательное партийное большинство оппоненты партии называет послушной машиной для голосования.
— Не согласен, и на встрече с редакторами средств массовой информации я свою точку зрения излагал. Главная проблема советского периода и Коммунистической партии тех времен в том, что система была однопартийной. У партии не было альтернативы, не было оппозиции, не было критики. Сегодня мы говорим о том, что, несмотря на большинство «Единой России» в законодательных органах, однопартийности быть не должно. Если у нас останется только одна «Единая Россия», ее ждет такая же смерть, как КПСС. Я благодарен сегодняшним левым, несмотря на то, что они популисты, за то, что они выдергивают на свет существующие в обществе проблемы и не боятся о них говорить. Оппозиция была, есть и должна быть.
— Вы своего коллегу — оппозиционера-одиночку Александра Черепанова имеете в виду?
— И Черепанова тоже. Если бы мы не хотели многопартийности, то не было бы закона о пропорциональной системе выборности законодательных органов власти. Этот закон усиливает, прежде всего, не «Единую Россию», а оппозиционные, левые партии. Если сегодня их в законодательных собраниях меньше, то после выборов по пропорциональной системе их позиция укрепится.
— Такое ощущение, что левая оппозиция вам больше симпатична, чем какая-либо другая, хоть вы и предприниматель.
— Я не могу сказать, что она мне более благоприятна, чем правая. Просто на сегодняшний день все правое крыло нашей политической системы каким-то образом просто потерялось. Его не стало. Это несмотря на то, что денежные ресурсы у правых намного сильнее, чем у левых. Тем не менее левые находят средства и возможности о себе заявлять. Левые лично мне больше нравятся еще и потому, что они все-таки думают о незащищенных слоях населения, о бедных и о среднем классе. Правые рассуждают по принципу: чем больше богатых, тем меньше бедных. С одной стороны, это правильно теоретически, а с другой — у нас в стране богатых по-прежнему очень мало, а бедных. Наши позиции с правыми расходятся и во взглядах на государственное присутствие в экономике.
Мы, например, считаем, что в частные руки можно и нужно отдавать ту деятельность, которая относится к малому и среднему бизнесу — общепит, торговля. А производство энергетических ресурсов и алкогольной продукции должно быть под государственным контролем. Правые правы в том, что в частных руках собственность управляется лучше, эффективнее, но если мы живем в стране, где государство берет на себя ответственность за жизнь и благосостояние большинства людей, государство должно контролировать важнейшие отрасли экономики. Это важное условие для экономического роста.
— А чем квалифицированное большинство в законодательной власти принципиально отличается от однопартийной системы? Ведь никаких препятствий для принятия любых решений не существует. Многопартийная система эффективна тогда, когда обеспечивает баланс политических сил. В противном случае она становится декоративной.
— Мы через три года снова будем избирать Государственную думу. Право выбора у народа. Если в течение этих трех лет мы докажем, что наше большинство дало больше плюсов, чем минусов, народ соответственно проголосует. Если мы за три года провалимся, то вполне возможно, что левые наберут большинство и установят свои правила в политике и экономике. Партии власти большинство необходимо. Как бы мы ни вуалировали свои цели, главная задача любой партии — это приход к власти. Мы на нашей последней региональной конференции ставили вопрос, чтобы сегодня на выборах даже в органы местного самоуправления партия должна выдвигать своих кандидатов. Тем самым мы берем еще больше власти, но и берем ответственность, отвечаем за выдвинутых нами людей и можем спрашивать с них.
— Кто-то вступает в партию власти исходя из личных интересов. Но всегда ли это происходит по добровольной инициативе? Ведь если я занимаю большой пост во власти или у меня большой бизнес, предложение вступить в партию власти можно расценить как психологическое давление. Откажешься — будут проблемы. В России роль административного ресурса трудно недооценить.
— По крайней мере, в нашем региональном отделении партии я лично не знаю ни одного примера, чтобы кто-то вступал в партию или возглавил ее органы по негласному принуждению. Когда избирался новый политсовет после избрания Тимченко секретарем совета, мы просто обратились к нашим промышленникам с предложением войти в партию и в состав совета. Их у нас в совете около 12. Мы исходили из того, что раз поставлена задача удвоения ВВП, они, как практики, могут дать конкретные предложения, как это сделать. Это не давление.
Даже если взять свежий пример — вице-губернатор Владимир Якушев стал секретарем политсовета тюменской городской организации «Единой России», это было сделано по его собственному согласию. У нас было несколько кандидатур на этот пост, среди них были и производственники. Владимир Владимирович, несмотря на то, что он чиновник областного уровня, дал свое согласие возглавить городскую партийную организацию.
— Восемь тысяч членов партии — это немало для юга Тюменской области. Каким образом производилась «вербовка»?
— В первые годы существования партии обеспечение численности ставилось во главу угла. Мы работали над тем, чтобы увеличить численность регионального отделения партии к декабрьским выборам в Государственную думу в 2003 году. Задача ставилась такая — к выборам обеспечить членство в партии одного процента избирателей. На тот период, возможно, это было оправданно. Но если взять численность нашей региональной организации, то даже сегодня восемь тысяч членов партии — это меньше одного процента от общего числа избирателей юга Тюменской области. И сегодня мы не «педалируем» выполнение задачи — во что бы то ни стало «дожать» численность наших рядов до одного процента электората. Потому что сейчас уже важно не количество, а качество. Желающих вступить в «Единую Россию» нынче больше, чем на стадии формирования партии. И мы уже имеем дело со случаями выхода из партии. Есть люди, которые пришли в партию по конъюнктурным соображениям, думая, что партбилет им откроет все двери, и они решат свои проблемы. Но этого не произошло, и они ушли из партии.
— У коммунистов был свой моральный кодекс строителя коммунизма, людей, порочащих партию, исключали из ее рядов. Не кажется ли вам, что партии власти тоже следует позаботиться о чистоте рядов?
— Если говорить о неком «кодексе чести» партии «Единая Россия», то в виде какого-то отдельного документа его, безусловно, нет. В моем понимании кодекс чести должен быть у любого человека, гражданина. В любой организации, в том числе партийной, попадаются люди, про которых говорят «в семье не без урода». Которые ставят высоко свои личные интересы, видят себя на своем посту «генеральными секретарями» партии и считают возможным строить всех и вся. Это проблема конкретного человека, а не организации. Если человек заболел звездной болезнью, значит, его надо менять. Такие люди, безусловно, порочат авторитет партии.
Я считаю, что партия «Единая Россия» подойдет к тому, что если подобные случаи «болезни» станут не единичными, с этим надо будет бороться. Есть партийная дисциплина, предусматривающая исполнение решений партии, но это ни в коем случае не дает оснований вышестоящему руководителю как угодно распоряжаться нижестоящими.
— Не планирует ли «Единая Россия» «партийную интеграцию» в сложно устроенных регионах, объединив отделения партии в одно, скажем, в Тюменской области?
— Это неизбежно произойдет. Через два года будут выборы в Тюменскую областную думу. Партийный список будет общим — не будет такого, что в думу будут выдвигаться люди отдельно от Югры и от Ямала. Все три партийные организации должны будут принять единое решение по списку. Я думаю, не сегодня и не завтра, но, скажем, через год или через два мы вынуждены будем создавать единую партийную организацию. Она не должна быть «сложно устроенной», он должна быть на самом деле единой.
