В проекте "Вслух.ру" "Герои в погонах" рассказываем о работе людей, которые обеспечивают нашу безопасность, будь то полиция, МЧС, ГИБДД или другие структуры.
1 сентября исполнится 32 года со дня рождения Тюменского отряда милиции особого назначения. Именно в этот день отряд опального рижского спецназа из 126 человек в полном составе на четырнадцати военно-транспортных самолетах ИЛ-76, груженых техникой, оружием и личными вещами приземлился в тюменском аэропорту «Рощино». Вспоминаем историю легендарного Рижского ОМОНа, а также рассказываем о сегодняшних задачах подразделения и его командире — полковнике Олеге Сидорчике.
С первых дней пребывания в Тюмени бойцы и офицеры ОМОНа «встряхнули» преступный мир. Особая милиция действовала жестко к правонарушителям, непривычно для местных условий и приводила в ужас криминал. Наверное, сложное время тогда диктовало условия для применения силы. Возможно, где-то под горячую руку милиционеры и перегибали палку, но ОМОН — не институт благородных девиц. Все должны знать, что на любой беспредел есть сила, способная поставить нарушителя на место.Вынужденная мера
Если заглянуть в историю, то создание ОМОНов в конце восьмидесятых годов было, скорее, вынужденной мерой советского правительства. Новый политический курс государства на демократизацию общества инициировал националистические волнения в ряде тогдашних советских республик. Подстегиваемая националистами, Прибалтика первой предприняла попытки расстаться с СССР. Стремясь удержать государство в прежних границах, ЦК КПСС и правительство страны приняло специфические меры и во всех крупных городах создавало отряды милиции особого назначения.
В октябре 1988 года по всему Советскому Союзу в столицах союзных республик появилось 24 таких отряда. Из Прибалтийских республик каким-то чудом только партийное руководство Эстонии смогло убедить МВД СССР в отсутствии необходимости создавать ОМОН на ее территории, чтобы «не душить зарождавшуюся демократию».Второго декабря 1988 года приказом № 206 по МВД СССР, в том числе и при МВД Латвийской ССР, был образован Рижский ОМОН, насчитывавший 150 человек (из них 20 офицеров и 2 неаттестованных сотрудника).
В его задачу входила охрана общественного порядка в крупных городах страны, ликвидация массовых беспорядков, охрана общественного порядка в период каких-либо катастроф или природных катаклизмов и разоружение незаконных формирований. В частности, подразделений, подчиненных МВД самопровозглашенной Латвийской республики, преступных группировок и торговцев оружием.Сепаратисты
Мало кто знает, но новый министр Латвийской республики — полковник милиции Алоиз Вазнис (бывший начальник уголовного розыска республики) — пошел на конфликт с «черными беретами», запретив им работать в кооперативе «Викинг» по охране ресторанов, дорогих магазинов и отдельных лиц. Началась чистка отряда и по национальному признаку — малый стаж жизни в Риге не гарантировал бойцам получения гражданства. Латышского языка они не знали.
Первый командир отряда, подполковник милиции Эдгар Лымарь, отказался подчиниться Вазнису и через газету компартии «Советская Латвия» заявил, что будет выполнять только те приказы, которые не противоречат Конституции СССР и Конституции Латвийской ССР. Тогда новый министр запретил выдавать взбунтовавшемуся ОМОНУ положенное денежное довольствие, амуницию и горючее, а правительство республики потребовало от МВД СССР расформировать Рижский ОМОН.
Но тогдашний министр внутренних дел СССР Вадим Бакатин по просьбе Рубикса («учесть нарастание сепаратистских настроений в Прибалтике») сохранил отряд, переподчинив его 42-й дивизии внутренних войск МВД СССР (ее штаб находился в Вильнюсе, а два полка — в Риге). Кроме табельных пистолетов Макарова, бойцам ОМОНа на постоянное ношение выдали автоматы, гранаты, а отряду придали два новых БТР.
3 декабря 1990 года Бакатина на посту союзного министра внутренних дел сменил бывший первый секретарь ЦК Латвийской компартии Борис Пуго. А его первым заместителем стал генерал Борис Громов, ранее командовавший 40-й армией в Афганистане.
ОМОН оказался вне закона
В то неспокойное время кто только не использовал милицейские подразделения в больших политических играх. Между молотом и наковальней оказался и Рижский ОМОН. В 1990 году Латвия все-таки провозгласила независимость. В этих условиях рижские омоновцы отказались присягать на верность новым властям, а ставший командиром отряда Чеслав Млынник заявил, что отныне будет подчиняться только Министру внутренних дел СССР Борису Пуго. Отряд оказался за рубежом и практически вне закона.
Тогда в Риге находился представитель МВД СССР, напрямую отдававший распоряжения министра внутренних дел командованию отряда милиции особого назначения. В январе 1991 года по приказу Министерства внутренних дел СССР и Центрального комитета коммунистической партии Латвии омоновцы заняли и взяли под охрану Дом печати — партийное издательство, национализированное новым правительством Латвии. Там сепаратисты могли печатать листовки и прокламации. Деятельность этого предприятия не была парализована — милиционеры, какое-то время просто контролировали печатный станок.Огонь на поражение
18 января 1990 года в Москву ушло донесение за подписью Вазниса: «…Мною всем подразделениям и органам внутренних дел МВД Латвийской республики отдан приказ в случае попыток проникновения ОМОНа в здания и помещения органов внутренних дел открывать по ним огонь на поражение».
Но через два дня ОМОН захватил здание самого МВД Латвийской республики, все хранившееся там оружие и документацию по его учету. При этом погибли два милиционера, охранявших этот арсенал, оператор киностудии, снимавший инцидент на видеопленку, и случайный прохожий.
Как вспоминают ветераны особой милиции, поводом к захвату послужил обстрел патрульного наряда ОМОНа, ехавшего на дежурную смену: «Узкие улочки и глухая стена бастионной горки не позволяли эффективно обороняться — пришлось занять ближайшее здание… республиканского МВД. Во время стрельбы собралось много зевак, и шальные пули могли легко кого-то зацепить. Перестрелка закончилась так же быстро, как и началась. Осмотрелись — воевать-то не с кем. Собрали оружие и оставили здание…».
В пику «черным беретам» в Латвии из национальной полиции был создан батальон «белых беретов». В одном из столкновений они сдались без единого выстрела. Омоновцы разоружили этот батальон, отобрав у полицейских обмундирование, пистолеты и автоматы.
— Прибалтика активно шла к сепаратизму и создавала свои экономические границы с таможенными постами, вспоминает командир тюменского ОМОНа Олег Сидорчик.В милицию по убеждениям
Сам Олег Николаевич родом из Таллина. После школы, до призыва в армию, он слесарил на заводе, а срочную служил авиакорректировщиком в военно-воздушных силах на территории Грузии. Вернувшись сержантом запаса на родной завод, вступил в КПСС. Тогда, когда многие уже подумывали о выходе из коммунистической партии…
Несмотря на приличную по тем временам зарплату, Олегу захотелось милицейской романтики. Он не курил, моржевал и серьезно занимался рукопашным боем. По рапорту в 1988 году его приняли на службу милиционером отдельного батальона патрульно-постовой службы Таллинского горисполкома МВД Эстонской ССР. Новые коллеги подшучивали — в зарплате потерял. Крепкого и целеустремленного парня вскоре заметили командиры и через год доверили отделение.В милицию Олег пошел по убеждениям — к этому времени в Прибалтике началась кампания по шельмованию русскоязычного населения. Аборигены вслед русским все чаще кричали обидные слова, а на стадионах горланили националистические песни. Эту «революцию» историки потом назвали «Поющей».
— Ожидаемой романтики в ППС было немного — захотелось попробовать себя на службе в ОМОНе, — вспоминает Сидорчик. Тогда про эти, вновь созданные, подразделения ходили невероятные слухи. Якобы отбор в отряд как в космос…
В начале 1991 года Эстония по согласованию с МВД СССР создала свою полицию из действующих милиционеров.
Но эстонцы считали выше своего достоинства служить в милиции, и она на 90 процентов состояла из русских, плохо владеющих эстонским языком.
Командиры втихую предлагали русским милиционерам подписать бумажные листы с непонятными текстами на эстонском языке. Как потом оказалось — присягу на верность новой Эстонии. Сидорчик знал эстонский язык и не попался на удочку.
Тогда, по мнению сепаратистов, открытые границы с Россией подрывали экономику новых государств Балтии, и на их охрану был задействован батальон полевой полиции (милиционеров патрульно-постовой службы), в котором Олег Сидорчик служил на должности «старшего кордника» (старшего патрульного полиции).
Олег Сидорчик
Настоящий полковник
Отказавшись охранять границы, он уволился и, после встречи и переговоров с начальником штаба Рижского ОМОНа Валерием Бровкиным, в июне 1991 года был принят в отряд, который в начале сентября того же года передислоцировался в Тюмень.
В 2002 году он заочно окончил Тюменский юридический институт МВД России, а с апреля 2010 года возглавил Тюменский ОМОН. За его плечами 43 долгосрочные командировки на Северный Кавказ и две на Донбасс, в зону специальной военной операции.
Полковник милиции (а потом и полиции Росгвардии) Олег Николаевич Сидорчик за выполнение боевых задач на Северном Кавказе награжден Орденом Мужества, медалями Ордена за заслуги перед Отечеством двух степеней, медалью За отличие в охране общественного порядка и ведомственными наградами. Он награжден именным оружием, пистолетом Макарова, и ему присвоено звание «Почетный работник охраны правопорядка Тюменской области». В его личном деле более 150 поощрений от вышестоящего командования.
Со своей будущей женой, Натальей, Олег Николаевич познакомился еще в 1994 году в ГУВД Тюменской области. Она тогда служила в отделе вооружения, а сейчас — в должности старшего инспектора управления лицензионно -разрешительной работы Росгвардии Тюменской области в звании «майора».
По ее словам, Олег очень скромничал и какое-то время оказывал знаки внимания через друзей-сослуживцев. То шоколадку передаст, то цветочек, а когда все-таки решился сделать предложение, принес огромный букет алых роз.
— Через год сыграли свадьбу, после которой муж почти сразу уехал в очередную командировку на Северный Кавказ. Как и большинство наших ОМОНовцев, мы жили в гостинице «Колос». Проводив мужей, жены бойцов объединялись в «женсовет» и чем могли помогали друг другу.
Почти вся совместная жизнь прошла в ожиданиях супруга из опасных командировок. Сын Николай подрос и, сделав свой выбор, поступил в ТВВИКУ. Сейчас он старший лейтенант, служит в инженерном батальоне на Донбассе и успел получить не только ранение, но и три государственные награды, — рассказывает Наталья.
Обвинения в расстреле
Но продолжим вспоминать историю Рижского ОМОНа. Новые латышские власти обвинят бойцов в расстреле семерых литовских таможенников на посту Мядининкай 31 июля 1991 года. По версии все того же следствия, в нападении участвовали бойцы Рижского ОМОНа при содействии их коллег из Вильнюсского ОМОНа, также подчинявшегося МВД СССР.
25 января около 500 милиционеров рижского гарнизона на своем собрании в общественно-политическом центре ЦК КПЛ поддержали ОМОН и потребовали отставки министра Вазниса. Московское телевидение показало проникнутый симпатией к Рижскому ОМОНу фильм «Наши» популярного тогда тележурналиста Александра Невзорова (сейчас признан иноагентом).ОМОН вернул советский порядок
9 августа 1991 года в Москве начался государственный переворот (так называемый августовский путч), и министр внутренних дел Борис Пуго отдал приказ командиру Рижского ОМОНа Чеславу Млыннику восстановить советский порядок в Риге. Как вспоминал позднее Млынник, «…в понедельник 19 августа в 6 утра получил указание Пуго вскрыть секретный пакет… И через 8 часов все объекты, относящиеся к категории особой важности, были полностью взяты нами под контроль…».
«Черные береты» пятью группами по 10-15 человек на нескольких специально присланных боевых армейских вертолетах МИ-8 десантировались на важные объекты и без единого выстрела заняли и взяли под охрану здания городского УВД, МВД, телецентра на острове Закюсала (Заячий остров), междугородной телефонно-телеграфной станции на улице Дзирнаву и латвийского радиокомитета на Домской площади.
Утром 20 августа бойцы ОМОНа передали взятые объекты армейским десантникам и вместе с контрразведкой взялись за поиск оружия сепаратистов, но оперативная информация по оружию оказалась ложной. К вечеру 20 августа правительство Латвии спряталось в бункерах бомбоубежища, а в Ригу вернулась советская власть.Сепаратисты забились по щелям
В результате ОМОН отстранил от власти все сепаратистские силы. За два дня бойцы практически без единого выстрела взяли под контроль все стратегические объекты Латвии. И при этом никто из сепаратистов не выходил на митинги и демонстрации протеста. Активисты Народного Фронта Латвии (НФЛ) были напуганы и добросовестно выполняли все распоряжения «оккупантов».
21 августа бойцы ОМОНа готовились взять под свой контроль последний объект, находившийся под контролем сторонников НФЛ — здание Верховного Совета Латвии. Переодетые в «гражданку» и со складными автоматами под одеждой бойцы ОМОНа группами по три-четыре человека на легковых машинах искали штабы ДНДЛ (Движение за национальную независимость Латвии) и добровольных националистических дружин «Картига Сарти». В найденных штабах они изъяли националистическую литературу и мощные средства связи на базе пяти новеньких ГАЗ-66. Эти машины — передвижные радиостанции, скорее всего, были угнаны из брошенных армейских складов «неприкосновенного запаса».
В штабе особого отдела округа народ напряженно вслушивался в телевизионное выступление Бориса Ельцина — в Москве уже было все кончено с ГКЧП… Не получив поддержки и конкретной команды, бойцы, к облегчению латвийского правительства, через трое суток вернулись в казармы. На своей базе под Ригой ОМОН занял круговую оборону и на предложения руководства Латвии сдаться бойцы заявили, что будут отстреливаться до последнего патрона.
Как демократы сдали ОМОН
Тогда Верховный Совет Латвии обратился в Москву с просьбой сдать Рижский ОМОН. Столичные демократы легко согласились и дали отряду указание сложить оружие. В тот же день министр внутренних дел СССР Борис Пуго покончил с собой, а рижский ОМОН и военные от министерства обороны тем временем продолжали контролировать столицу Латвии. Что потом делать они не знали. Дальнейших указаний не последовало…
Но сдаваться «черные береты» отказались. Тогда полку морской пехоты, базировавшемуся на другой стороне Даугавы, из Москвы последовал приказ разоружить ОМОН. Однако морские пехотинцы предупредили командование, что если кто-то попытается силой разоружить омоновцев, то они пойдут им на выручку. О таких же намерениях заявили командиры еще нескольких воинских частей. Тогда в Прибалтике армия могла легко выйти из повиновения президента.Ходили слухи, что на уничтожение Рижского ОМОНа была направлена группа «Альфа» КГБ ССР и поставленные в известность соседи-морпехи, контролировавшие реку, сообщали наблюдателям ОМОНа о всех проходящих у побережья судах с возможными опасными «гостями». К счастью, слухи оказались только слухами.
Дивизия внутренних войск (кому подчинялся ОМОН) сняла отряд с котлового довольствия и забрала приданные БТР.
Но сочувствующие русско-язычные граждане по ночам снабжали бойцов продовольствием.
Вскоре Совет министров Латвии принялся «бомбить» Кремль просьбами перебазировать «этих головорезов» куда-нибудь в Россию. Литовские националисты к этому времени блокировали базу Вильнюсского ОМОНа. В экстремальной обстановке его бойцы сожгли все свои личные дела. Около двадцати человек с боем прорвались сквозь полицейские кордоны и воссоединились с рижскими коллегами. В результате под угрозой драматических событий, по сути военного мятежа, на высшем правительственном уровне принимается решение о гарантиях безопасности бойцам, членам их семей и об эвакуации их из Риги.ОМОН ожидала Польша и Куба
Ставший опальным ОМОН не везде ждали с распростертыми объятиями. Героям предлагали политическое убежище только… Польша и Куба. А из всех руководителей региональных УВД принять его целиком и без расформирования согласился лишь начальник тогдашнего УВД Тюменской области Вениамин Михайлович Башарин (ныне покойный).После самоубийства Бориса Пуго вновь назначенный глава Министерства внутренних дел СССР Виктор Баранников 1 сентября 1991 года подписал распоряжение о передислокации Рижского ОМОНа в Тюмень.
Местные власти все-таки дали отряду «зеленый свет» на выезд, и путь в аэропорт Спилве прошел без провокаций и стрельбы. Провожая автоколонну в аэропорт, сочувствующий народ заполонил улицы. Многие люди не могли сдерживать слез. На нескольких автомобилях отряда висели плакаты: «Мы еще вернемся!»
В ожидании военно-транспортных бортов бойцы сидели на взлетке. Шестеро парней забрали с собой семьи.
После предательства новоиспеченных «демократов» в голову лезли всякие мысли. Многие задавались вопросом: «Где их „приземлят“ на пути из Риги и как потом поступят»? Но, как говорится, лучше быть живым в России, чем сидеть в Латвийской тюрьме…
Первые три авиаборта приземлились в Тюмени, и тогдашний командир ОМОНа Чеслав Млынник «отзвонился» бойцам в Ригу — «Все нормально. Летите. В Тюмени встретили хорошо».
Боевые задачи сегодняшнего дня
С осени 1992 года бойцы Тюменского ОМОНа покрыли себя неувядаемой славой. Выполняли служебно-боевые задачи на Северном Кавказе (свыше 60 командировок). 30 из них стали кавалерами Ордена Мужества, а более 300 — обладателями государственных наград. Сегодня Тюменский ОМОН задействован и в специальной военной операции на южном направлении ДНР. Задачи все те же. Но к охране общественного порядка добавились борьба с диверсантами, разминирование и выявление пособников неонацистов.
Фото: Виталия Лазарева
