Искалеченный кандидат в бойцы спецподразделения мог стать жертвой врачебной ошибки. Эксклюзивное интервью "Вслух.ру".
Резонансное уголовное дело против бывшего замначальника спецназа УФСИН Геннадия Дудко, возбужденное в связи с тяжелейшими травмами, полученными во время спарринга кандидатом в спецназ Владиславом Елфимовым, возвращено прокурору. Судья
По версии Следственного комитета, Дудко 5 мая 2017 года превысил свои служебные полномочия и нарушил ведомственный запрет на проведение спаррингов при отборе кандидатов на службу. Якобы, он дал приказ сотрудникам спецназа провести спарринг с кандидатом 1995 года рождения, в результате которого парень стал инвалидом 1 группы.
Геннадий Дудко, который не признает своей вины в случившемся с Владом Елфимовым несчастье, дал эксклюзивное интервью «Вслух.ру». В нем Дудко рассказал, почему считает обвинения против себя несостоятельными, кто может быть виноват в трагедии Елфимова и что произошло на татами в тот злополучный день.
— Как вы восприняли решение суда отправить дело обратно прокурору?
— Я не был удовлетворен этим решением. Я бы желал, чтобы суд вынес свое окончательное решение.
— Вы настаиваете на своей невиновности?
— Да.
— Если суд все-таки признает вас виновным, вы намерены обжаловать приговор в более высокие судебные инстанции, например, обращаться в Европейский суд по правам человека?
— Да, конечно, я буду отстаивать свою невиновность.
— Вы никогда не рассказывали свою версию, что же произошло с Владиславом Елфимовым во время вступительных испытаний при приеме в спецназ УФСИН 5 мая 2017 года. Что там произошло, как здоровый крепкий парень стал в один день инвалидом?
— Я служу с 1999 года, и до мая прошлого года мы всегда принимали сотрудников так, как было в случае Елфимова. Елфимов у нас в тот день проходил испытания третьим. Все было нормально, он более-менее успешно все прошел. Там уже четвертый парень начал сдавать (нормативы — прим. ред.), сдал уже два направления по приемам рукопашного боя, и только после этого с Владиславом стало плохо, он потерял сознание.
То, что писали в СМИ, будто он пролежал более двух часов, это все ложь. Ребята быстро среагировали, вызвали скорую помощь, параллельно вызвали своих врачей, которые находились недалеко.
Елфимова осмотрели, пульс был в норме, давление в норме, но он был без сознания. Через несколько минут прибыла скорая, которая тоже осмотрела его — вроде, все было нормально. В считанные минуты его увезли.
Все-таки я склоняюсь к тому, что у него были какие-то патологические болезни или старые травмы. Он служил в разведке, в спецназе. Был мастером спорта по силовой гимнастике. И я сомневаюсь, что за все это время у него не было каких-то травм.
— Но спарринг был?
— Это называется не спарринг, а проверка навыков рукопашного боя. Она выглядит примерно как спарринг. Однако в спарринге бой идет в полный контакт. А при проверке навыков рукопашного боя вновь прибывшего только заставляют показать, что он умеет.
— Кто проводил эту проверку навыков с Елфимовым?
— Он проходил проверку с тремя назначенными для этого бойцами.
— В процессе он получал какие-то травмы?
— Нет. Ударов по голове не было. Потому что удары по голове, по спине, в пах запрещены. Удары только в корпус и по конечностям, чтобы заставить его «работать». Здесь же находится рефери, который за этим очень внимательно смотрит. В тот момент рефери тоже был.
— То есть, на момент, когда Владислава Елфимова забрали врачи, у него не было открытой травмы черепа?
— У него не было даже ни одного синяка, ни одной ссадины. Приехавшие врачи скорой помощи также писали, что на нем не было ни ссадин, ни царапин, ни синяков. Вообще чистый молодой человек.
Если бы, как говорили, проводили спарринг, избивали, он где-то валялся — ну, невозможно даже слегка ударить человека, чтобы не осталось следа. А здесь все открыто, все документы предоставлены, что на нем ни синяка не было.
— Сейчас де-факто у Владислава нет половины черепа. Как, по-вашему, это случилось? Мы же все видели фотографии Влада…
— Когда велось следствие, все рассматривалось только в одностороннем порядке, против меня. Следователи совершенно не рассматривали другие варианты, чтобы найти истинную причину произошедшего. Почему-то не рассмотрели вариант врачебной ошибки. Проводилась операция (после того, как его увезли на скорой, Владиславу Елфимову была сделана трепанация черепа — прим. ред.). Она длилась почти шесть с половиной часов. Хотя, как мне известно, такие операции проводятся в течение двух, максимум — двух с половиной часов. Что было в течение этих шести с половиной часов — никто не знает. Почему-то Следственный комитет в эту сторону не посмотрел и не проверил. Они назвали меня крайним и полностью всю вину возложили на меня.
— Изначально озвучивалась версия, что Елфимов упал в душе, которую сестра парня назвала несостоятельной. Как эта версия вообще появилась?
— Ребята говорили мне, что видели, как он падал в душе. Может быть, упал, не ударившись.
— Как вы можете объяснить слова сестры Влада Елфимова, которая ссылается на анонимного бойца спецназа, о том, что все-таки был жесткий спарринг, и ее брату проломили голову?
— Вы понимаете, что при жестком спарринге обязательно должны быть следы на теле. Даже при low kick (низкий удар ногой — ред.) синяк на ноге должен быть. Проломленный череп — это для меня смехотворно.
Если врачи скорой помощи пишут, что больной доставлен без видимых травм, синяков и царапин… Откуда эта информация про проломленный череп, я даже не могу сказать.
— Но зачем родственникам Влада оговаривать руководство УФСИН и, в частности, вас?
— Мое мнение — чтобы создать больший резонанс и получить больше денег. Да, произошла трагедия, это всем понятно. И произошла в нашем отделе. Мы всем отделом собирали денежные средства на лекарства, на памперсы. Позже мы собрали им 46 тысяч рублей на приобретение специализированной коляски и передали сестре Влада Елене. Которая сейчас куда-то исчезла, и где она, я не знаю даже.
— Сколько всего было собрано средств сотрудниками УФСИН?
— Около 120 тысяч рублей.
— Получается, УФСИН всю вину за случившееся возложил на вас, вас уволили…
— Получается, так. Только меня не уволили, я сам уволился.
— Сколько за время вашей службы было принято людей в спецназ УФСИН?
— Отдел принял не менее 20 человек, наверное. Многие не прошли испытания, но здесь сложно сказать, сколько их — 100, 150 человек. Некоторые, а таких немного, не прошли именно из-за силовых испытаний. Большинство не проходит из-за отсутствия образования, или если человек не служил в армии.
— Кто же тогда виноват в трагедии с Владом? Врачи? Хирург?
— Мы, не являясь специалистами, не можем сказать. Но исключать эту версию нельзя, потому что, я повторюсь, шесть с половиной часов шла операция, и явно [перед операцией] черепно-мозговой травмы у человека не было.
— Вы говорите о возможном хроническом заболевании или последствиях травмы у Влада. О чем конкретно идет речь?
— Он спортсмен, имели место травмы. Ну, и патология (сосудов головного мозга — прим. ред.), может быть, врожденная. Это тоже никто не посмотрел, хотя могли проверить по родственникам. Насколько мне известно, патология у них семейная есть.
— Как восприняли ваше увольнение, возбуждение уголовного дела ваши коллеги? Вы говорили об этом с начальником УФСИН по Тюменской области?
— В основном говорили: жалко, что уходишь, но решение за тобой. Начальник меня спросил, точно ли я собираюсь уйти. Я ответил, что точно. Он пожелал счастливого пути.
— УФСИН помогал вам с защитой в ходе следствия и в суде?
— Нет.
— Вы поддерживаете какой-то контакт с родственниками Влада?
— Когда в поле зрения была Елена (сестра Владислава Елфимова — прим. ред.), мы созванивались. Мы спросим о состоянии Влада, она ответит. Но все вопросы с ее стороны касались денежных средств. «Нужны деньги, нужны деньги, нужны деньги».
В дальнейшем, когда Влада забрала бабушка, контакт был сложнее. Тем не менее, мы созванивались несколько раз, узнавали, что Влад идет на улучшение.
— С чем, по-вашему, может быть связана однобокая позиция следствия, о которой вы говорили?
— Сложный вопрос. Как многие говорят, хотят крови и зрелищ. Нашли человека, и все. Проще одного человека наказать, чем доказывать врачебную ошибку. Это сложно, все это прекрасно понимают.
— Обычно силовики, наоборот, в той или иной степени защищают друг друга. А тут внезапно такая, как вы говорите, односторонняя позиция Следственного комитета…
— Сложно ответить. Я не могу ответить на этот вопрос.
— В тюменском УФСИН много было случаев возбуждения уголовных дел за превышение полномочий, кроме вашего?
— Я ни разу о таком не слышал. Что касается нашего отряда и травмы Влада, за столько лет, сколько мы людей принимали, все, кто у нас служат, и те, кто не попал на службу, все проходили эти испытания. И травматизма никакого не было.
— Трагедия Влада Елфимова наложилась на другой подобный случай, когда Иван Голиней, пытаясь поступить на службу в ОМОН, также стал инвалидом вследствие черепно-мозговой травмы. Многие СМИ в результате заговорили о существовании «бойцовского клуба» или «клубов» в силовых структурах. Насколько эта версия близка к действительности?
— Что касается ОМОНа, я сказать ничего не могу. Я слышал об этой трагедии, о том, что она до сих пор не разрешилась. Что касается нашего отряда, если какие-то у нас ведутся тренировки, включая рукопашный бой или борьбу, все в пределах разумного.
Если мы такие звери, как говорят, то мы бы и в командировках кому-нибудь голову проломили. Но этого же нет.
— Сколько за вашими плечами служебных командировок и куда?
— С 1999 по 2015 годы у меня было восемь командировок в Чеченскую республику. Отряд был во многих командировках. И за всю историю отряда у нас не было потерь, все живые и здоровые возвращались домой.
Грубо говоря, мы там были стражами порядка. Были горные командировки, мы ходили на зачистки. Охраняли представителей власти Чеченской республики, того же господина Кадырова (Рамзан Кадыров, глава Чеченской республики — прим. ред.). В старые времена еще его отца (Ахмад Кадыров — прим. ред.) охраняли.
— Как восприняла случившееся ваша семья? Вам удалось найти работу после увольнения из УФСИН?
— Семья очень сильно переживает, это естественно. Такая неприятность свалилась.
Работу пока не нашел, но сильно и не пытался, пока велось следствие. Меня очень часто вызывали (на следственные действия — прим. ред.). Времени особо не было. Да и ребята, которые у нас тоже уволились, говорили мне, что сейчас более-менее оплачиваемую работу тяжело найти.
— Сколько после этой трагедии уволилось сотрудников отряда, кроме вас?
— Два человека еще уволились. Один из них участвовал в проверке навыков рукопашного боя с Владом.
— Если Елфимов поправится, вы бы хотели с ним встретиться?
— Обязательно.
— Что бы вы ему сказали?
— Вопрос в лоб, конечно… Я бы сказал — жаль, что это все случилось с вами. Понятно, что это трагедия. Очень жалко, все-таки, что такой хороший боец не служит у нас.
Адвокат Максим Еремеев, представляющий интересы Геннадия Дудко, отмечает, что его подзащитный не являлся руководителем спецназа (предыдущий руководитель был уволен за три дня до трагедии) и не был назначен исполняющим обязанности руководителя, а значит, не мог отдать приказ о проведении спарринга. По мнению Еремеева, сотрудники УФСИН не были ознакомлены с распоряжением, запрещающим проведение спаррингов при приеме на работу, и сам этот документ был обнаружен только во время следствия над Дудко.
Геннадий Дудко 26 марта этого года адресовал начальнику Следственного управления СК РФ по Тюменской области Михаилу Богинскому обращение, в котором просил организовать проверку качества оказания медицинской помощи Владиславу Елфимову после происшествия 5 мая 2017 года на приемных испытаниях в спецназ УФСИН. В понедельник, 9 апреля, бывший замначальника спецназа получил ответ из СУ СК РФ по Тюменской области.
«Ваше обращение о ненадлежащем оказании медицинской помощи
Как сообщал «Вслух.ру», 5 мая 2017 года Владислав Елфимов получил тяжелые травмы в спарринге с тремя действующими сотрудниками регионального УФСИН после сдачи нормативов для поступления на службу в управление. Он был доставлен в отделение нейрохирургии ОКБ №2, где до 12 июня находился в коме в крайне тяжелом состоянии. Пациенту была сделана трепанация черепа.
По факту госпитализации Елфимова региональное управление ФСИН инициировало служебную проверку. По предварительным выводам, сделанным вскоре после происшествия, парень после сдачи нормативов пошёл в душ, где подскользнулся и упал, стукнувшись головой об пол. Заключение судмедэкспертизы говорит о том, что Елфимов получил закрытую черепно-мозговую травму «от действия тупых предметов, возможно, при падении и ударе головой о твердую поверхность 15 января 2017 года».
Против Геннадия Дудко было возбуждено уголовное дело по статье «превышение должностных полномочий с причинением тяжких последствий». Максимальное наказание по ней составляет 10 лет лишения свободы.
