Клавдия Доронина университетов не кончала, только школу фельдшеров-акушеров. Впрочем, выпали и на ее долю «университеты» в самые тяжелые годы революции и гражданской войны.
Иные на ее месте согнулись бы и сломались, а Почетная гражданка Ханты-Мансийска и Тобольска Клавдия Петровна Доронина (1896 — 1989), лечившая от тифа тобольский Север, прошедшая войны, лишения, болезни, потерявшая мужа и сына, всю жизнь продолжала работать врачом и прожила почти век.
Университетов не кончала
Клавдия Доронина родилась в старом русском сельце Демьянское, входящем теперь в Уватский район, в крепкой крестьянской семье. Благодаря родному батюшке Петру Степановичу, одному из немногих грамотных в Демьянке, Клавдия с успехом поступила в Ялуторовскую семинарию и окончила ее. Затем стажировалась в Демьянском двуклассном училище на звание учителя. А поскольку ей с детства хотелось лечить людей, она поехала в губернский Тобольск, в фельдшерско-акушерскую школу.
Повивальная школа там открылась в 1878 году. Это было второе в России, после школы для фельдшериц при Петербургском воспитательном доме, среднее медицинское учебное заведение для женщин. Тобольская повивальная школа превратилась позже в фельдшерско-повивальную. Базой практической подготовки фельдшеров и повитух в конце XIX — начале ХХ веков являлась расположенная рядом со школой большая и хорошо по тому времени устроенная губернская больница. В школе преподавали видные врачи с университетским образованием.
В 1895 году по указу Императора Николая II фельдшерско-повивальная школа была преобразована в фельдшерско-акушерское училище. Оно располагалось в просторной деревянной усадьбе напротив построенного позднее кирпичного здания училища по Ильинской улице.
В 1913 году началось строительство двухэтажного кирпичного здания на углу Ильинской и Аптекарского переулка. В связи с началом Первой мировой войны строительство было приостановлено, завершилось в 1915 году.
После революции, с 1918 по 1920 годы, здание использовалось под лазарет для больных сыпным тифом. Затем — как хирургическое отделение Тобольской городской больницы, потом как родильный дом. Далее здание занимало инфекционное отделение горбольницы № 1. С марта 2006-го оно принадлежит Тюменскому государственному университету.
Клавдия университетов не кончала, только школу фельдшеров-акушеров. Впрочем, выпали и на ее долю «университеты» в самые тяжелые годы революции и гражданской войны.
В то время, в 1919 году, она встретила своего будущего мужа Платона Лопарева, командира красного партизанского отряда. Кстати, филолог-краевед Хрисанф Лопарев, о котором мы уже рассказывали в этом проекте, приходился Платону родным дядей.
Платон стал организатором антиколчаковского партизанского движения на Обском Севере в 1919 — начале 1920 годов. Фельдшером в созданном им Северном экспедиционном отряде и стала Клавдия Доронина. Отряд двинулся по северам через Пелым, Шаим, Лорбу и вышел в тыл противника, на Обь. 11 мая 1921 года было освобождено родное село командира, известное теперь всем как город Ханты-Мансийск.
Молодой фельдшер Доронина успела поработать в Самарово, где на пять окрестных волостей, на сорок с лишним тысяч квадратных километров, не было ни одного врача и только три фельдшера. Клавдия стала четвертой. Только успевай-поворачивайся. А тут еще и тиф стал косить Тобольский Север. «Работа была очень трудной в связи с сыпняком, — вспоминала Клавдия, — приходилось выезжать к больным на 60-70 верст. Жуткая картина представала перед глазами: в ином доме болели все поголовно, лежали без ухода, без медицинской помощи».
Против хвори — баня и крапива
Медработники жаловались на предрассудки местного населения, мешавшие бороться с заразой. Разъяснительная работа часто была неэффективной. Предлагали даже применять принудительные меры, чтобы заставить жителей соблюдать санитарный порядок.
Но высокий уровень смертности, особенно младенческой и детской, был достаточно привычным явлением, сопровождающим жизнь людей. Этим объяснялось индифферентное отношение жителей к воззваниям и требованиям местных властей, и фельдшеров. Однако повседневность переставала быть рутинной и обыденной в случае, если заболеваемость выходила за привычные рамки и приобретала большие масштабы. Доведенный до отчаяния смертью родных и близких, человек ощущал бессилие перед заразной хворью. Движимые страхом заражения и смерти, неграмотные и суеверные жители деревень и городов часто прибегали к нерациональным, спонтанным действиям.
Особенно распространенными были предрассудки в среде крестьян. Так, в качестве одного из предохранительных от болезни средств, используемых во время эпидемии стало «выпахивание» заразы, для чего крестьяне с плугом обходили вокруг деревни, делая борозду как своеобразную заградительную черту, препятствующую проникновению смертельной инфекции. В плуг впрягались женщины, дети. По стародавней практике старики с иконами и молитвами также принимали участие в обряде. Повсеместно применялась практика совершения крестных ходов, молебнов. Мужчины по ночам «отстреливали» заразу, чтобы отпугнуть ее. Женщины с этой же целью обходили в темное время суток селение с громкими криками, нарядившись пострашнее. Всех заезжавших в деревню гостей окуривали дымом от костров, разожженных на поскотине.
Народные методы лечения хвори включали парение в жарко истопленной бане, усердное натирание водкой, уксусом, употребление внутрь перцовки, дегтя и прочего. При обезвоживании организма и судорогах больного укладывали в корыто для стирки белья, обливали теплой водой, терли крапивой с водкой и дегтем, считая, что это облегчит его страдания.
Нередкими были случаи сокрытия заболевших от приезжающих в населенный пункт медиков с их «погаными» лекарствами. К примеру был случай, когда во время объезда одним из фельдшеров деревень Тобольского округа, где имелись больные тифом, крестьяне, под влиянием знахарок, скрыли от него больных. Сделали они это потому, что «знахари заявили обывателям, что если они будут слушаться дохтура и употреблять данные им лекарства, то больные умрут».
Спасая людей, от тифа умерли, два работавших с Клавдией фельдшера. Она и сама заразилась тифом, а переболев, вступила в Лопаревский отряд партизан, возглавив его медчасть. На самом деле, эта часть из нее одной и состояла, не считая красноармейцев-санитаров.
Расстрел мужа, гибель сына
С 1919 по 1921 годы отряд Лопарева воевал с Колчаком. После ухода белых дальше, на восток, крестьяне по всей Сибири поднялись против новой власти. Клавдия Доронина, оставив маленького сына у родных, ушла с партизанским отрядом мужа на самый дальний север, в сторону Обдорска. В том трудном, изматывающем походе ей приходилось выхаживать больных, раненых. Спустя полвека после этих трагических событий Клавдию за личное мужество и героизм, проявленные при спасении красноармейцев, наградили орденом Красной Звезды. В 1972-м она стала первым почетным гражданином Ханты-Мансийска. Спустя десять лет этого же звания ее удостоили и благодарные жители Тобольска.
Ну, а тогда… эпидемия сыпного тифа на Тобольском Севере отступала Открылись стационарные и акушерские пункты, увеличилось количество больниц. Велась культурно-массовая и санитарно-просветительская работа среди коренного населения. Постепенно местные жители начали доверять советским медикам, а туземные советы выносили постановления об организации медицинских пунктов. В качестве профилактики заболевания проводилась уборка населенных пунктов от мусора и нечистот, строились бани.
После военного лихолетья Клавдия Доронина вновь стала работать в самаровской больнице. В семье случилось пополнение — родилась дочь Диана. Позже, в составе отряда Российского общества Красного Креста Доронину командировали в село ханты Полноват Березовского района. Там Клавдия Петровна лечила больных, по большей части аборигенов Севера, вела среди них просветительскую работу по санитарии и гигиене. Конечно, с тамошними вековыми порядками совладать было непросто, но все же постепенно научная организация лечебного дела побеждала.
Наладив там работу, Клавдия вместе с семьей вернулась в Тобольск. Все отчетливее она понимала, что, при имевшемся огромном жизненном и лечебном опыте, знаний, полученных в здешней фельдшерско-акушерской школе, все-таки не хватало. И ее командировали на учебу в Пермский медицинский институт.
Казалось бы, все складывалось хорошо, Клавдия получала так необходимые ей медицинские знания, Платон начал работать директором Обь-Тазовской научной рыбохозяйственной станции. Но в 1938 году его арестовали и 27 июня расстреляли за одно знакомство с управляющим Обьгосрыбтреста. И только много лет спустя он был полностью реабилитирован.
Однако быстрая расправа над бывшим командиром партизанского отряда не затронула его жену и соратницу, которая возвращала в строй раненых бойцов. Со времени ареста мужа и до его реабилитации Клавдия работала в Тобольске врачом-гинекологом. В те годы ей пригодился и опыт борьбы с эпидемией тифа, вспышки которой случались во время Великой Отечественной войны. Скученность эвакуированных, репрессированных, живших в бараках, землянках, голод, холод, отсутствие дезинфицирующих средств — все это способствовало возникновению и распространению заболевании по всем населенным пунктам Тобольского Севера. Так, осенью 1944 года в поселке Нижневартовском случилась страшная эпидемия «сыпняка». Все сплошь лежали в тифе, больными были заполнены не только больница, но и школа, колхозная контора, детские ясли. На дороге стоял карантинный пост. Отовсюду были командированы медицинские работники. И они справились, как справлялись с врагом воюющие уже на вражеской территории их земляки, гнавшие фашистов в сторону Берлина. Одним из бойцов Красной армии был и сын Клавдии, гвардии лейтенант Юрий Лопарев, погибший в одном из боев. Пережив новую утрату, Клавдия осталась с дочерью, работавшей учителем математики сначала в одной из тобольских школ, а затем и в пединституте.
Источники: author.nbpublish.com, akvobr.ru, hmao-museums.ru, «Тобольский биографический словарь», «Уральский рабочий», Екатеринбург — 2004 г.
Фото ugramuseum.ru
