Как тюменка отправилась всего на один вечер в Екатеринбург, чтобы посмотреть любимый спектакль.
Этой весной театр Алексея Рыбникова до тюменцев не доехал — так сложился тур, хотя традиционно авторская версия «Юноны и Авось» собирает у нас аншлаги в конце февраля — марте. В этот раз до театра доехал тюменский зритель, в моем лице.
Был взят отгул, заранее куплены электронные билеты на поезд, и вот я уже иду по солнечным улицам Екатеринбурга, где много лет бывала только проездом на вокзале или в аэропорту. Забавно, что самое первое яркое впечатление от этой поездки вовсе не от спектакля. А от того, насколько «суровы» екатеринбургские охранники в ККЗ «Космос»! Несмотря на то, что встречать меня вышла представитель театра Рыбникова, строгий мужчина в пиджаке на служебном входе долго не хотел меня пускать, объясняя: в списках не значится. Впрочем, закончилось все благополучно, вскоре мы прошли внутрь здания, и мою руку окольцевали желтеньким бумажным браслетом, вроде курортного, дающим право на беспрепятственное странствие за кулисами, где я хотела пообщаться с актерами, побывать на репетиции и запечатлеть какие-то интересные моменты.
Здесь, пожалуй, стоит пояснить, почему я сорвалась в Екатеринбург на один театральный вечер.
Вопрос — ехать не ехать — вообще не стоял, хотя я уже смотрела спектакль в исполнении труппы рыбниковцев дважды — в 2013 году и в феврале 2015-го.
А открыла театр Алексея Рыбникова я для себя три года назад, «зацепившись ухом» в первом сезоне «Голоса» за братьев Александра и Никиту Поздняковых, по счастливой случайности, оказавшихся еще и талантливыми актерами. С ребятами подружились в Сети, потом познакомились в жизни. На мой зрительский взгляд, театр Алексея Рыбникова — уникальный, а их версия легендарной рок-оперы — не просто достойное взгляда зрелище, а нечто большее.
Спектакль, как живой организм, в нем все время появляются новые краски, эмоции, детали. Погружаясь в историю героев и их переживания, ты сам становишься участником действа и каждый раз открываешь что-то для себя и в себе.
Но обо всем по порядку. Почему уникальный? Во-первых, это настоящий театр-странник, как в древние времена. Пожалуй, один из самых гастролирующих музыкальных театров страны. За прошлый год насчитала под сотню спектаклей в городах России и зарубежья. Причем на выезде работает полноценный состав — около двух десятков человек.
Возить такую труппу в современных условиях глобальной экономии непросто. Но колесить по свету заставляет жизнь — у театра нет своего здания в Москве, только помещения для офиса и репетиций. Выступают на разных площадках столицы, а большей частью — за ее пределами. Во-вторых, при минимуме декораций театр год за годом выдает максимальный результат воздействия на зрителя, собирая аншлаги на малых и больших площадках у нас и за рубежом. При этом на сцене на выезде, помимо актеров, — только конструкция из металлических штанг, многофункциональные веревки-канаты, да стулья в накидках с гербом Российской империи.
Приехав за два часа до спектакля, момент сбора декораций я не застала. Конструкция уже стояла на сцене. Зато понаблюдала за подготовкой к спектаклю артистов. На сцене и за кулисами было непрерывное движение. Актеры и хор репетировали сложные моменты, танцоры разминались, звукорежиссер отстраивал звук. Костюмер Ольга Колоскова готовила к выходу в свет костюмы героев, отпаривая одну одежку за другой — в спектакле артистам не раз приходится менять наряды. Граф Резанов при мне нашел среди обувного реквизита свои сапоги, которые сам же и начистил до блеска.
А потом за графа взялся гример. Актер уже надел сценический костюм, и было интересно наблюдать, как вслед за движением кисти, Никита Поздняков погружался в образ и внешне, и внутренне.
Он мог улыбаться, отвечать на мои вопросы, но чувствовалась некая внутренняя отстраненность, словом, еще до сцены артист уже находился там.
Тем временем стрелки часов приближались к семи, и мы с администратором театра отправились в зрительный зал. Я знала, что должен быть аншлаг, но екатеринбуржцы к назначенному часу не очень торопились. Хотя в итоге и партер, и балконы, действительно, оказались заполнены под завязку. У меня был пригласительный, и местечко нашлось на первом ряду, где я с волнением начала ждать новой встречи с героями рок-оперы.
Надо сказать, спектакль держится на нескольких китах: гениальные, из разряда вечного, музыка и стихи Алексея Рыбникова и Андрея Вознесенского, мощные вокал и энергетика актеров, потрясающе поставленный, просто какой-то неземной, свет, идеально акцентирующий внимание на главных моментах происходящего. И за всем этим, конечно, уверенная рука постановщика — главного режиссера театра Александра Рыхлова.
Один из исполнителей роли графа Резанова — Никита Поздняков — отмечал в интервью, что «выходя на сцену, актеры не имеют права лгать, все должно быть честно». Это не просто красивые слова. Так сложилось, что и в феврале 2015-го в Тюмени, и сейчас в Екатеринбурге я смотрела крайние спектакли тура, слово «последние» в театре не любят. И могла убедиться в том, с какой невероятной самоотдачей живут на сцене артисты. Я знаю, что 700 км от Набережных Челнов до Перми, где давали спектакль перед Екатеринбургом, они проехали на автобусе, чтобы успеть к своему зрителю. Но от усталости, которая ощущалась в атмосфере за кулисами, на на сцене и следа не осталось. Только та, что прописана по сценарию в роли главного героя.
Скажу сразу — спектакль для меня и в этот раз сложился. Все совпало. Как и год назад в Тюмени, — снова полный зал, в роли графа Резанова снова Никита Поздняков, Кончита — Светлана Бакаева. Отличный звук, когда не давит на уши, не оглушает, а слышишь каждую ноту и каждое слово (звукорежиссер Артур Гладков). Но главное — и в этот раз на месте невероятная искренность, космическая энергетика, обнаженный нерв, без которых немыслим этот спектакль. Кто-то из екатеринбуржцев потом даже написал «безжалостная искренность». Та самая предельная честность.
Что нового отметила для себя? Зная всю канву действа, я теперь могла оценить каждую деталь. Вот смертельно уставший Резанов снимает шейный платок, и ты понимаешь, что душит его не только личное горе, но и атмосфера, царящая в стране. А веревки становятся то канатами, то путами-кандалами, то нитями судьбы. А еще — наполненные лица артистов балета и хора, динамичная, «нервная» хореография, подчеркивающая драматизм происходящего (хореограф Жанна Шмакова), и невероятно прыгучие, летающие в воздухе на канатах матросы.
И в этот раз вновь завораживал хор. В этом спектакле он действует как единый организм, полноценный герой действа — голоса идеально подобраны и слаженны.
И в целом — органичный актерский ансамбль, на репетиции за кулисами понимают друг друга с полуслова, а на сцене — с полувзгляда. Запомнились слезы, застывшие в глазах графа Резанова во время молитвы в церкви. Намертво, отчаянно сжатые руки влюбленных в сцене прощания. Никита Поздняков и год назад в роли Резанова был убедителен вокально и актерски. Но сейчас пошла еще большая глубина, острее надрыв, обнаженнее чувства. Его граф, весь спектакль ведущий неистовый по трагизму и силе эмоций диалог с собой, с Богом, с временем, заставляет сопереживать и вместе мучиться над ответами.
Спектакль на стихи Андрея Вознесенского звучит невероятно современно.
«Свесть Америку и Россию», «Мы — дети полдорог, нам с вами имя — полдорожье», «Всю жизнь бреду за призраком свободы», «За границей — та же кутерьма», — это же все про нас.
И вот эти идеи в монологах, в ариях героя звучат на такой пронзительной, до боли, ноте, что когда на финальной арии Резанова «Устал я ждать, я верить устаю» мой фотоаппарат выдал «Батарея разряжена», мое сердце едва не оборвалось: неужели этого актерского откровения не останется на память? Но все-таки часть удалось сохранить. Не могу не отметить трогательную, щемящую нежность Кончиты — Светланы Бакаевой и блестящую актерскую работу Николая Лютова — графа Румянцева, лицемерно-любезного, фальшиво учтивого, идеального в своей противности бюрократа.
А еще запоминается мощный, глубокий голос отца Ювеналия — Леонид Сивец.
Каждый ищет и находит в этом спектакле что-то свое. Многих привлекает прежде всего история невероятной и жертвенной любви.
Но для меня «Юнона и Авось» — история прежде всего о мятежном духе, о вере, о человеке, мечущемся в поисках смысла, Бога, идеала, гармонии. И несмотря на весь трагизм происходящего, гармония в очередной раз восторжествовала в потрясающе оптимистичной, жизнеутверждающей «Аллилуйя любви», в традиционно звучащем на бис романсе «Я тебя никогда не забуду» и в финальном, уже перед уходом за кулисы, объятии главных героев, которого не было в Тюмени.
Здесь все слилось — актеры благодарят друг друга, две любящих души как будто все-таки соединяются, здесь и сейчас, на наших глазах, вопреки всем законам времени и пространства.
Сравнивая с тюменским спектаклем, не могу не отметить, — мне не хватило в этот раз живой гитары Александра Позднякова, которая усиливала роковую составляющую. А тюменский зритель — более благодарный. У нас артистов провожали стоя. Екатеринбуржцы смотрели, замерев, долго аплодировали, кричали «Браво» и «Молодцы», но не встали. Впрочем, в каждом городе свои культурные традиции.
Охрана напоследок тоже не изменила себе. За кулисы свободно и самостоятельно вернуться, чтобы поблагодарить актеров за спектакль, мне не удалось. Уже другой охранник отчего-то не хотел замечать желтый браслет. Но в итоге все же любезно сам проводил за кулисы, где актеры устало снимали костюмы, смывали грим, но, кажется, по-прежнему были еще не совсем здесь. Мы сфотографировались на память с Никитой Поздняковым, немного пообщались с главным режиссером Александром Рыхловым, и он подтвердил, что в мае в театре Алексея Рыбникова начинают репетиции современной оперы композитора по «Войне и миру». В роли князя Андрея Болконского — Никита Поздняков. По планам, премьера первой части ожидается в этом году. В Тюмень привезти обещали. Надеюсь, и следующую «Юнону и Авось» я буду смотреть уже в родной Тюмени. Снова будут вечные вопросы и чувства, которые не оставляют равнодушным.
