Реальный опыт жизни в буддийском монастыре в Непале, семидневной голодовки на Алтае и медитации в окрестностях Екатеринбурга.
В суете и суматохе, в которой живет современный человек, многим хочется остановиться и отдышаться, лучше понять себя и свой путь. Но не все решаются это сделать, а порой не понимают, как. Мы поговорили с тремя жительницами Тюмени, испытавшими на себе духовные практики — так называемый ретрит, и узнали о том, как они к этому пришли и что это им дало.
Ирина Батурова, 32 года, совладелица магазина натуральной косметики
Практика — 10 000 простираний в буддийском монастыре в Непале
Потрачено — около 1,2 тыс. долларов (по курсу на время поездки — около 80 тыс. рублей)
— Я начала заниматься йогой в 2012 году. Сначала в City Fitness, а потом попала на хатха-йогу к Глебу Мазаеву на фестивале «Небо и Земля» и стала совмещать. От Глеба я узнала про своего нынешнего учителя Андрея Витальевича Лаппу. Это один из авторитетнейших русскоязычных преподавателей йоги. Я не планировала преподавать, йога мне была интересна больше для себя: углубиться в теорию, разобраться в основах. Потому что йога не ограничивается телесными практиками, и в итоге многие приходят к тому, что им недостаточно ноги за головой или чего-то такого. Я поняла, что нужно двигаться дальше.
Буддизм мне откликнулся. Всегда нравились звуки дунчена (тибетская церемониальная труба. — Прим. ред). Периодически Андрей Витальевич приглашал своих учеников, заинтересованных во внутренних практиках и погружении в буддизм, в Непал. Когда я поняла, что есть возможность принять наставления от учителя и практиковать, то, конечно же, решила использовать эту возможность.
Я побывала в буддийском монастыре в Катманду, столице Непала, где обучался и практиковал мой учитель. Первый раз, в 2016 году, я поехала туда с группой — утром йога, затем экскурсии и буддийская практика. Через год я поехала туда вновь, но на этот раз одна.
В буддизме перед серьезными практиками нужно провести так называемую практику прибежища. И лучше это делать под руководством своего учителя, ламы. Я вставала очень рано, в 4-5 часов утра. Андрей Витальевич дал мне мультиварку. Я варила в ней на завтрак рис, закидывая туда очень много масла гхи. Потом практиковала. Суть этой практики в том, что ты читаешь мантру и одновременно по определенной механике делаешь простирания (психо-физические упражнения, сочетающие физическое действие — полный земной поклон с простиранием всего тела практикующего — и различные техники работы с сознанием. — Прим. ред.). Мне нужно было сделать буквально за неделю 10 тысяч простираний. Вообще требуется 100 тысяч простираний, но для европейцев некоторые ламы делают послабления. Современному человеку очень непросто это дается и требует много времени.
Сложно назвать ретрит отдыхом или расслаблением. Такой себе отдых, когда ты с утра до ночи делаешь простирания. На третий день у меня отваливались колени, я еле доходила до своей комнаты, чтобы поспать, а потом еле ковыляла обратно. У меня болело все, что может болеть. Был момент, когда я хотела все бросить и уйти. Даже после десятилетней практики йоги мне тяжело было расстелить коврик и начать практиковать. Я думала: зачем вообще было сюда ехать?! Но мне очень повезло — я была не одна.
Кроме Андрея Витальевича, редкие встречи с которым меня всегда вдохновляли, там в то время жила и его мама. И она поддерживала и по-настоящему спасала меня в трудные моменты. Помогал даже сам факт ее присутствия и возможность общаться. Вдохновляло и то, что Андрей Витальевич сделал необходимое количество простираний в кратчайшие сроки. «Я тоже смогу», — говорила я себе, когда, казалось, сил уже не оставалось.
В монастыре нет фиксированной оплаты за проживание, все в формате «подношений» или более привычных «донейшн». Можно оставить посильную сумму. Я сделала подношение учителю, заплатила за место, где жила. И поскольку монастырь расположен обособленно, магазина поблизости не было, то во время практики я посещала столовую с монахами. В конце своего пребывания в качестве благодарности я делала подношение и повару. Ну и еще, конечно, купила билеты, кажется, они обошлись около 400 долларов. Сейчас точно не вспомню, но, кажется, всего ушло около 1 200 долларов. В итоге я практиковала около двух с половиной недель. Потом приехал муж, и мы отправились к священным местам Непала.
Сейчас у меня маленький ребенок, который почти все время со мной, поэтому я практикую в основном обычную медитацию и йогу, которую, думаю, тоже можно отнести к духовным практикам через тело. Постоянно наблюдаю за своими реакциями, анализирую их.
Очень сложно в одно мгновение увидеть результат духовной практики. Не могу сказать, что после своего ретрита я познала смысл бытия. Этого не произошло мгновенно, но спустя время я начала собирать пазл и делать выводы. После возвращения в Россию со мной, конечно, происходили постепенные внутренние трансформации.
Если вспомнить, какой я была до поездки в Непал, и сравнить со мной нынешней, то это совершенно разные люди. Например, раньше я считала, что дети не вписываются в жизнь человека, увлеченного внутренними практиками йоги. После практики в монастыре я поняла, что иметь детей — не страшно. Вскоре после ретрита я родила сына. Спустя 3-4 года в целом я начала относиться по-другому к себе, к своему телу, к окружающим. Для осознания произошедших изменений требуется время. Это мой личный опыт. У каждого он свой.
Кстати, во время практики простираний я понимала, что у меня есть силы продолжать, но мой разум сопротивлялся и говорил: «Давай поспим, давай поедим, давай выпьем чай». И я отчетливо понимала, что не всегда осознанно принимала решения, а часто делала что-то по привычке. Это такое интересное осознание!
Сейчас из каждого утюга говорят про осознанность, но насколько люди действительно понимают, что это такое? Одна из заповедей в буддизме гласит: «Не лгать и не клеветать». А еще меня впечатлили слова, не помню, от кого их услышала: «Требуется очень много сил на поддержание даже самой маленькой лжи». И я приняла решение не тратить на это силы, даже если возникает соблазн просто приукрасить какие-то факты. Тем более, что правда всегда побеждает.
Ксения Задощенко, 28 лет
Практика — семидневное голодание в оздоровительном центре на Алтае
Потрачено — 37 тыс. рублей
— Верю, что просто так информация к нам не приходит. И вот однажды я услышала, что для разгрузки и очищения организма применяют голодание. Некоторое время спустя моя подруга попробовала такое голодание и поделилась со мной ощущениями. Тогда я решила, что тоже смогу, и пару месяцев назад записалась в программу голодания в одном из оздоровительных центров Алтая. Программа была рассчитана на неделю, участие стоило 37 тысяч рублей. Перед поездкой я не искала информацию, больших ожиданий тоже не строила, только почему-то была уверена, что это пойдет мне на пользу.
Когда спрашивают, как все прошло, отвечаю обычно с неохотой. Все люди разные и реагируют на подобные испытания по-разному. Лично у меня все было хорошо. Считаю, что главное — отличный настрой и спокойствие.
Откровением для меня стало понимание, что возможно все. Не обязательно есть много, чтобы наедаться. Человеческий организм потрясающий, он способен к самоисцелению. Главное — найти свой инструмент. Нам нужно совсем немного, чтобы нормально функционировать. И еда — это очень важно, но все должно быть в меру.
Из семи дней голодания для меня третьи сутки были самыми тяжелыми — дрожали ноги, даже ходить было сложно. Помогла зарядка, на которую еще оставалось немного сил, и наблюдение за дыханием, а еще компания единомышленников, которые не первый раз практикуют голодание. Они шутили и говорили, что все так и должно быть, это нормально. Такая поддержка помогает, и действительно становится проще.
Первые три недели после голодания я очень ярко ощущала вкус еды. Стараюсь не потерять эту способность. В остальном не чувствую кардинальных изменений, хотя появилась удивительная легкость. Еще я стараюсь чаще прислушиваться к своему организму, к тому, чего он действительно хочет. Думаю, что с удовольствием повторю этот опыт.
Инна Примакова, 36 лет, маркетолог, трекер (эксперт по оптимизации и стимулированию роста бизнеса предпринимателей)
Практика — випассана (вид медитации в буддизме) под Екатеринбургом
Потрачено — 3,4 тыс. рублей на бензин, плюс подношение
— Путь к випассане у меня был простой. В 2017 году я вышла замуж, через год мы с мужем купили квартиру, затеяли ремонт. От всего этого у меня начался жуткий стресс. Я пошла на прием к остеопату (остеопатия относится к альтернативной, нетрадиционной медицине, не имеющей научного обоснования. — Прим. ред.), она посмотрела на меня и говорит: «Тебе надо на випассану». Ну надо так надо, подумала я и даже не спрашивала у нее, что это такое, потому что безмерно доверяю своему остеопату. Потом загуглила, где такое есть, зарегистрировалась и поехала. Это было в сентябре 2018 года.
В России на тот момент было несколько центров випассаны — в Екатеринбурге, Санкт-Петербурге и Москве. Сейчас они появились уже и на Дальнем Востоке, и в Новосибирске, и в Ижевске. Я выбрала центр поближе, в Екатеринбурге. Он находится в детском лагере на Рефтинском водохранилище. Там потрясающе красиво! А когда держишь благородное молчание, это волшебство — то, что нужно.
После регистрации пришло письмо с подтверждением моего участия. Заплатить можно было подношением — кто сколько может. Добираться до центра предстояло своим ходом.
Сначала нам, участникам, объяснили технику медитации, рассказали, как наблюдать за дыханием на вдохе и выдохе, что нужно обращать внимание на ноздри, на место между носом и верхней губой. Во время самой медитации никто нас не вел голосом. Были вводные, где нам рассказывали, что будет происходить. Випассану в выбранном мной центре проводили по методике преподавателя из Индии
Не было никаких разговоров с учителями или помощниками. Мы могли задавать вопросы только по технологии самой випассаны в специально отведенное на это время.
После инструкции медитировали в абсолютной тишине. Оказалось, что даже сидеть во время медитации очень сложно. Первые четыре дня адски болели ягодицы. Можно было сидеть на специальной скамейке для медитации или на подушке, можно было класть подушку под ноги, но, независимо от комплекции, у всех все болело. Боль эту объясняли выходом наружу всех обид и травм, которые носил в себе практикующий. И я ощущала, что они как будто поднимаются на поверхность тела и покидают его. При этом никакой магии.
Иногда так сильно хотелось спать, что я боялась заснуть прямо во время медитации, но держалась. Нас предупредили, что в випассане самые сложные — второй и шестой дни, когда «зверски кроет». Объясняли все очень подробно, так что страхов и вопросов у меня не осталось.
Одна из участниц из нашей комнаты не справилась и уехала. Но у меня не было какого-то сопротивления, помимо того, что очень болела пятая точка.
Во время випассаны я круто проработала внутренние переживания, которые вылезли наружу. Это было просто вау! После этого очень многие вещи меня перестали беспокоить. Было похоже на эффект от работы с психотерапевтом. Я не специально старалась не реагировать на что-то, нет. Просто не было прежней реакции. Как будто я находилась в каком-то своем спокойном пространстве, где со всеми все в порядке. Жизнь перешла на качественно другой уровень, изменилось отношение к людям, к ситуациям. При этом я понимаю, что не стоит ждать каких-то чудес.
Перед поездкой я много читала о самой випассане, искала отзывы тех, кто ее испытал, но то, что пережила я сама, очень отличалось от описанного. Получается, что каждый пишет о своем. Для меня випассана — один из инструментов, помогающих перестать судить других людей. Конечно, достичь этого непросто, но я стараюсь.
В целом все было просто отлично. Я жду, когда откроют границы, чтобы в центр под Екатеринбургом смогли приехать иностранные учителя. Да и вообще я хотела бы съездить в Индию. А недавно узнала, что на осенний курс планирует приехать преподаватель из Канады. Жду начала регистрации на курс.
Фото Freepik и из архива собеседниц
