Гнутые кресты, машинист-герой и саркофаги младенцев. Какие тайны хранит Текутьевское кладбище

Около двух лет тюменские энтузиасты исследуют Текутьевское кладбище — некрополь, волею судеб оказавшийся в самом центре Тюмени. Захоронения здесь велись с 1885-го по 1962 годы. После описи захоронений авторы проекта «Мы жили» Дарья Новикова и Влада Нерадовская с единомышленниками взялись за поиск историй о людях, которые здесь покоятся. По задумке авторов, итогом сбора должен стать путеводитель по некрополю. Мы встретились с Владой Нерадовской, чтобы из первых уст узнать об успехах в изучении старого кладбища.

фото Саши Бортник

— Влада, с чего все начиналось и откуда ваш личный интерес к Текутьевскому кладбищу?

 — Мы с подругой, владелицей книжного «Никто не спит» Дашей Новиковой стали заниматься проектом два года назад. Как-то раз она пришла ко мне взволнованная и сказала, что побывала на Текутьевском кладбище. Она увидела, в каком оно заброшенном состоянии. Меня это тоже зацепило: я знала про кладбище в центре города, но никогда туда не ходила.

— К тому же у него была не очень хорошая репутация: там обосновались бездомные…

 — Они там до сих пор. Осенью мы видели палатку. Так что все в силе, хоть не так хлестко, как в 90-х. Тогда-то совсем безумные истории рассказывали.

— Простите, я прервала ваш рассказ о начале проекта…

 — Да, мы с Дашей начали думать, что с этим сделать. Понимали, что такие вопросы просто не решаются. Но мы кое-что можем — рассказывать об этом месте людям. Так родилась идея сделать сайт-путеводитель по кладбищу с мобильной версией.

Мимо Текутьевского горожане проходят каждый день. Но видят они лишь советские памятники на переднем плане и не подозревают, что в глубине стоят дореволюционные надгробия, похоронены интересные люди, пережившие очень трудные времена. По ним проехалось все, что можно: Гражданская война, революция, Первая и Вторая мировые войны…

По некоторым биографиям можно проследить всю эту историю. Понимаете, у человека в жизни случилось все! На фоне этого можно представить, насколько это были тяжелые судьбы и насколько поучительна для нас их история.

фото Влады Нерадовской

— Немало времени у вас заняла перепись захоронений. Почему вообще возникла такая необходимость?

 — Из разных источников мы узнали, что первоначально существовала кладбищенская книга, но в 1990-е годы архив кладбища сгорел. Поэтому изначальных списков могил нет.

В 2009 году в городе планировалась реконструкцию кладбища, и опись делал наш тюменский краевед Валерий Чупин. Около полугода мы не могли установить, где она находится. А потом решили: чего время терять, надо сделать свою. Работали над этим две осени. Летом не получается — из-за сильных зарослей на территории. Многие могилы можно просто пропустить.

— Сколько всего тут захоронений? Как их можно разделить по признакам давности? Где самые старинные?

 — У нас в базе 5 812 персон. 2 969 фамилий — это подписанные могилы и те захоронения, сведения о которых нам дали архивы и некрологи. Например, могила не сохранилась, но косвенные источники утверждают: человек точно там похоронен. Еще 2 843 захоронения — бесфамильные либо плохочитаемые. Например, сохранился отрывок таблички с именем-отчеством, но без фамилии.

фото Насти Громик

— Это немало, учитывая сравнительное невеликую площадь некрополя.

 — Это сейчас она невелика. Надо помнить, что кладбище урезалось со всех сторон. А сейчас да, есть иллюзия: если осенью встать в центре кладбища, то видно все его границы.

Что касается логики захоронений, то за два года я поняла — ее нет. В какие-то времена захоронения наслаивались одни на другие. Порой нам говорят: «Хочу сходить на кладбище, скажите, где там дореволюционные могилы?» Нельзя назвать определенный участок, потому что есть они во всех уголках. Все вперемешку, дикий хаос.

фото из группы "Музей воспоминаний «Мы жили» | Тюмень"

— Многие захоронения обозначены маленькими крестами из арматуры — что это значит? Как узнать, кто там захоронен?

 — Эти кресты, в большинстве своем, обозначают безымянные могилы. Но часть из них нам удалось идентифицировать, выйдя на родственников. Люди приходят к этим могилам, гнутым крестам, а табличку почему-то не вешают. Наверное, нет возможности.

А жаль. Это как с фотографиями. Люди их не подписывают, потому что знают изображенных. А проходит время — и старые фото превращаются для потомков в набор незнакомых лиц.

— На Текутьевском кладбище похоронены известные люди — их могилы легко найти?

 — Самое известное захоронение находится прямо на Текутьевском бульваре. Оно принадлежит Константину Павловичу Чакину, нашему городскому архитектору. Когда в 80-х годах урезали кладбище, его могила попала под сокращение. И лишь спустя много лет по инициативе родственников и местных архитекторов была установлена памятная плита — в примерном месте, где располагалась могила. Плита лежит прямо на газоне недалеко от остановки «улица Холодильная».

фото с сайта "ГородТ"

Чакин известен своим историческим архитектурным наследием. Это дома начала 20 века в стиле модерн. Одно из них — здание бывшего ремесленного училища — находится на улице Осипенко, в нем располагается корпус ТюмГУ. Также можно вспомнить дом на улице Семакова, 4, спроектированный им для себя.

— А чья могила часто появляется на ваших фотографиях в соцсетях? Такая тумба с металлическими табличками.

 — Это наша находка, настоящее открытие! Единственный железный дореволюционный памятник Текутьевского кладбища. Надгробие было безымянным, одну из табличек — с именем — похоже, стащили.

С нами работает краевед Максим Орлов, он отлично умеет распутывать подобные истории, погружается в архивные документы, раскрывает нам все загадки. Он взял дату смерти на надгробии и перепроверил церковные метрики. Попался лишь один человек, у которого полностью совпадал день и год смерти.

фото Насти Громик

Было установлено, что могила принадлежит тюменскому купцу второй гильдии Петру Набоких. Фишка в том, что купец занимался торговлей железными товарами, видимо, потому ему поставили памятник с железными табличками.

— Вы узнали много вещей о похороненных здесь, обошли кладбище сто раз. Какое место в некрополе привлекает вас больше всего?

 — Когда я попадаю на Текутьевское, то впадают в медитативное состояние. Хожу, брожу, рассматриваю. Там чувствуется какое-то умиротворение. Я одинаково люблю и дореволюционные, и советские надгробия. На советских порой находишь удивительные портреты.

Для сравнения — недавно я была на Зайковском кладбище, где активно хоронили в 90-х. Там я ощутила тревогу, свежую боль, горе людей, потерявших близких. А на старинном кладбище боль затирается, и над тобой остается вечность.

За время работы над проектом во мне поселилось что-то неизбывное. С людьми случились страшные вещи, все непоправимо и остается только плакать. Но находится способ работы с этой информацией — ты сохраняешь память, протягиваешь ниточки в другое время и этим утешаешься.

фото Саши Бортник

— Как вы ищете истории? Бросили клич — и люди к вам приходят сами?

 — Да, они пишут нам в соцсетях, на почту. Есть полевые исследования: в православный праздник мы приходим на Текутьевское, настигаем пришедших туда людей и начинаем расспрашивать. Обращаемся к краеведческой литературе.

Два раза собирались на Радоницу с теми, чьи предки похоронены здесь, но могилы утрачены. И они приходят, как тогда, в 80-х. После урезания кладбища тюменцы часто клали цветы на места утраченных могил. Цветы могли оказаться где угодно — на скамейках, на остановке.

— Действительно ли тюменцам нужны могилы Текутьевского кладбища?

 — Раньше у меня было ощущение, что кладбище реально заброшено. Но я своими глазами увидела, что туда приходит очень много родственников. Для горожан, у которых там похоронены родные, актуальна проблема «что будет с кладбищем дальше». Нам звонят с вопросами: «Хотим поменять памятник, но волнуемся, вдруг кладбище закатают». Или кто-то обновил оградку, а ее своровали. Там нет никакой охраны, никаких камер. При этом иронично, что администрация кладбища — в пяти метрах. Это прям больная тема.

Кладбище — это не выпавшая часть с карты города. Его судьба волнует горожан. И не только с краеведческой точки зрения, но и как пространства, куда люди приходят поминать.

— А приходят, наверное, люди пожилые?

 — Да, в большинстве своем. Хотя встречаем и молодых. Удивительно, но посещение здешних могил у тюменцев стало неосознанным ритуалом. Они приходят на могилу, прибирают на ней, но практически ничего не знают об усопшем. Это может быть их прабабушка, которую они видели в детстве. Они ничего не могут рассказать, но чувствуют потребность посещать могилу.

— Вы занимаетесь сбором историй о тех, кто там похоронен. Давайте расскажем о самых интересных.

 — Меня потрясают почти все. Смотришь на надгробье и ничего не испытываешь. Но любая маленькая деталь из его биографии — где он работал, где жил — будоражит.

Ощущаю сильный перекос по количеству историй: архивные документы, особенно дореволюционные, сохранились в основном о мужчинах. Воспоминаний о женщинах очень мало. Как правило, дается огромная биография мужа — и пара строк про женщину: занималась домашним хозяйством, воспитывала семерых детей и кучу внуков. А заглянуть, что было в мыслях у этой женщины, просто невозможно. Единственный портал в женский мир тех лет — это когда удается пообщаться с родственниками или найти личную переписку.

Евгения и Петр Рогозинские. Фото из группы "Музей воспоминаний «Мы жили» | Тюмень"

Моя любимая история — о Евгении Рогозинской. В конце 19 века в Псковской губернии жил журналист Петр Рогозинский, он попал в немилость из-за своих статей. Его отправили в политическую ссылку. К нему пришла 18-летняя Евгения Миронова, увлеченная гражданской смелостью журналиста. Она согласилась ехать с ним. Перед отъездом они обвенчались.

Здесь у них была авантюрная лихая жизнь, Рогозинский издавал газету, его жена стала хозяйкой книжного магазина, который находился на пересечении улиц Республики и Первомайской. Евгения была задействована в театре, играла в поддержку рабочих. Мы даже нашли фотографии ее в сценических костюмах.

фото из группы "Музей воспоминаний «Мы жили» | Тюмень"

Естественно, пара находилась под наблюдением в качестве ненадежных, у них в квартире проходили обыски. Они прятали запрещенные книги и оружие. Такая вот прекрасная история.

Есть героические истории, например, о Михаиле Охорзине, которую рассказала нам его правнучка. Михаил Охорзин был машинистом паровоза. Он погиб в 1937 году при столкновении двух поездов, грузового и пассажирского. Стрелочник что-то напутал, два состава шли навстречу. Отважный машинист остался в кабине, а своего помощника и кочегара буквально выкинул и тормозил до самого конца, чтобы снизить скорость и уменьшить число жертв при столкновении. Могила героя утрачена…

Михаил Охорзин. Фото из группы "Музей воспоминаний «Мы жили» | Тюмень"

— Есть ли на кладбище могилы иностранцев? Как их занесло в Тюмень в дореволюционные, революционные и советские времена?

 — Ближе к улице Малыгина мы нашли памятник — объемный такой. На нем были две надписи — одна на русском, другая на чешском. Человека звали Эдуард Тоупалик. По метрикам нашего костела, это был пленный австро-венгерский офицер, чех по рождению. Скончался в 28 лет от порока сердца. Памятник основательный, видно, чех был кому-то дорог. Что он делал в Тюмени, мы не знаем.

Интересно, что в метрике указано, что тело Тоупалика похоронено на «местном военном кладбище». Очевидно, что в какой-то период времени участок Текутьевского кладбища именовали военным. Но других следов военных захоронений того времени мы не нашли.

фото из группы "Музей воспоминаний «Мы жили» | Тюмень"

На кладбище есть мусульманский сектор, еврейский сектор. Краевед Максим Орлов нашел документ, что костел запрашивал в 1910-х годах на Текутьевском кладбище участок под католические захоронения. И староверческие тоже были, но могилы обозначались деревянными крестами, потому не сохранились.

— Есть ли могилы людей, умерших от эпидемий, бушевавших в Тюмени? Репрессированных? Казненных?

 — Мы находили захоронение 1892 года, как раз в это время в Тюмени была эпидемия холеры. По метрикам подтвердилось: да, действительно, эта женщина скончалась от болезни. Но свидетельство массовых захоронений у нас нет.

Что касается репрессированных, то в то время люди очень боялись, и многие факты просто затирались.Родственники из поколения в поколение не решались передавать какую-то информацию. Родным по крупицам приходится восстанавливать историю своей семьи. Какого-то концентрированного захоронения репрессированных нет, потому что большую часть расстрелянных хоронили на Затюменском кладбище.

— Считается, что раньше чаще люди умирали в молодом возрасте. Подтверждают ли этот факт могилы?

 — Могу сказать, что есть на кладбище особый пласт — это младенческие могилы. В конце 19 — начале 20 веков любая болезнь, которая сегодня преодолима, становилась фатальной. Мы нашли много памятников в виде детских саркофагов с минимальной информацией — «Упокой Господи младенца Анну». Смотрим метрики. Оттуда можно узнать, почему ребенок умер — от скарлатины, от поноса — и кто был отец.

фото Влады Нерадовской

Со временем я заметила, что мое отношение к смерти трансформировалось. Когда понимаешь, что смерть происходит со всеми и порой внезапной, становишься более аккуратной в отношениях с близкими людьми.

— Какие цели вы ставите перед собой в дальней перспективе? Намереваетесь описать истории всех похороненных?

 — Нам кажется, что информация для запуска сайта давно набрана. Все упирается в техническую составляющую и финансирование. Мы подавали заявки на гранты, но не получилось. Потому будем делать путеводитель по кладбищу на добровольных началах.

На карте кладбища с GPS-привязкой будут обозначены абсолютно все могилы и вся, даже самая минимальная, информация о похороненных. Сейчас этим занимаются картографы из ТюмГУ. Для известных могил будут предусмотрены готовые маршруты, например, «Купечество Тюмени». Нажимаешь — и получаешь путь между дореволюционными захоронениями.

У нас есть программист, который займется технической стороной дела. Если подключится больше людей, то работа пойдет быстрее.

фото Саши Бортник

Глобальная идея проекта — привлечь внимание к сохранению Текутьевского кладбища. Я понимаю, что это не супергорячая точка проблем на карте нашего города. Но исторический некрополь быстро увядает. Большая проблема — воровство металла. За последние 12 лет сотни могил стали безымянными.

Не рассчитываем на какой-то суперпроект по реставрации, но можно начать с уборки на должном уровне. Нужны тропинки, чтобы можно было пройти между захоронениями. Реально сердце разрывается, когда видишь стариков, пробирающихся к могилам сквозь траву в человеческий рост.

В июле истории о людях, похороненных здесь, можно будет увидеть на стендах Текутьевского бульвара. Выставка будет приурочена ко Дню города. Тем, чьи предки похоронены на кладбище в центре Тюмени, можно обратиться к авторам «Мы жили» и добавить свою семейную историю в копилку проекта.

фото Саши Бортник