Эдуард Омаров: Привык делать все хорошо и до конца

_Еженедельник «Вслух о главном» в совместном с Тюменской областной думой проекте «Дума в лицах» знакомит читателей с представителями регионального парламента. Сегодняшний гость — вице-президент «Опоры России» Эдуард Омаров. Депутат, предприниматель и общественник рассказал о первых проявлениях своего предпринимательского таланта, личных критериях успеха и о том, как можно все успевать._

— В 16 лет переехать за тысячи километров от родного дома — это сознательное решение или просто некая авантюра молодого человека, желающего быть самостоятельным и добиться успеха в жизни?

— Это молодость. Стремление кому-то чего-то доказать.

— Доказать себе или родителям?

— В этом возрасте мы обычно пытаемся доказать окружающим, что я значительный, я могу. Естественно, я тоже это не обошел. Сейчас это встречаю в своих детях. Это нормально. В этом возрасте потенциально сильные люди, в которых это уже есть, бессознательно стремятся таким образом проявиться. Вот я сам добился, вот я сам пойду и без помощи все сделаю.

Сейчас я, конечно, жалею, что ушел. Потому что нельзя игнорировать ресурс семьи. Сейчас я смотрю на это уже как взрослый родитель. Когда мои дети пытаются самостоятельно, не пользуясь моей поддержкой, что-то сделать, я говорю: «Да вы что, смеетесь? У нас такие возможности, такие связи, зачем вы отказываетесь?» А дочка говорит: «Папа, нет, я все сама». И я вспоминаю самого себя — был ведь такой же.

— Почему именно в Тюмень?

— В то время без разницы было, куда идти. Куда ветер подует, туда народ и шел. Кто-то в Тюмень, кто-то ехал на БАМ. В то время это было очень модно. Кто-то ехал сразу на север, в том числе и Тюменской области. Это молодость. Когда мы так сильно в себе уверены, что можем покорить все и всем хотим доказать, что мы можем это сделать. И несет нас куда угодно.

— Вы работали в совершенно разных сферах — правоохранительные органы, бизнес, политика, общественная деятельность. А была ли в детстве какая-то мечта относительно будущего. Стать, например, космонавтом?

— Нет, как мне кажется, я ни о чем подобном как-то не мечтал. С самого детства я занимался многими вещами одновременно. В школе посещал все кружки, кроме кройки и шитья — боялся, что засмеют. Но шить умел, еще в пятом классе научился работать на машинке «Зингер» и подгонял всю свою одежду по фигуре — от нижнего белья до курток. Параллельно занимался спортом, причем обычно несколькими видами одновременно. Играл за сборную школы по волейболу, занимался борьбой, бальными танцами. При этом на школьных мероприятиях, как правило, сценарий для нашего класса писал я, постановки делал тоже я. И еще успевал хорошо учиться.

Я видел работу, видел, где можно поучаствовать, и включался, участвовал. И вокруг возникала какая-то движуха. Прошли годы, я смотрю, что ничего не изменилось (_смеется_). Огромное количество проектов — общественная работа, политическая работа. Есть вопросы, я их вижу, включаюсь и начинаю их решать. Возникает какой-то новый креатив.

— Применительно к той движухе, которая вокруг вас происходит сейчас. Однажды вы сказали, что, пообщавшись с человеком, можно дать заключение, насколько он потенциально успешен в предпринимательстве. Успешным предпринимателем можно стать или им нужно родиться?

— Я твердо убежден, что предпринимателем, как и любым талантом, нужно родиться. Другое дело, что для того, чтобы талант проявился, нужны условия. Но если в человеке ничего не заложено, то какие условия ни создавай, ничего из него не выйдет. И художником, и предпринимателем, и поэтом нужно родиться.

Например, у меня карманные деньги в детстве были всегда, причем я в большей степени их зарабатывал, чем получал от родителей. Однажды проходил мимо гастронома и увидел, как там люди стоят с пустыми бутылками. Спросил, всем ли можно их сдавать. Продавщица сказала, что если я принесу две пустые бутылки из-под лимонада, то получу одну полную. «Ура!» — воскликнул я. Прибежал домой, рассказал старшему брату, мы с ним взяли по две бутылки, и точно — получили по одной полной. Я понял, что приносить можно больше. Мы взяли по авоське, принесли еще больше бутылок. Нас спросили, все ли мы хотим взять лимонадом или часть деньгами? Взяли часть деньгами.

Вот этот момент происходил бессознательно. Я приходил со старшим братом, но он же эти вопросы не задавал. Он ведь тоже проходил мимо гастронома, но этого не замечал.

Другой пример — летом брат ходил подрабатывать на тарной базе, колотил ящики. Я попросил его взять меня с собой. Он отказался, мол, таких маленьких туда не пускают. А ему тогда было 10 лет, мне — 8 лет. Говорю: «Ты возьми, я сам договорюсь». Он меня взял. На территорию меня не пускали, потому что я маленький, работать не могу. Говорю: «Я не собираюсь работать, буду помогать брату, и он больше ящиков для вас наколотит». С таким аргументом меня пропустили. Со мной брат стал делать в два раза больше ящиков, потому что я посмотрел, как они хаотично это делают, и помог ему правильно организовать рабочее место. Предприниматель — просто другой тип людей, другой тип мышления. Не просто сделать, а подумать, как можно сделать лучше.

— Какие условия в вашей жизни помогли реализовать талант?

— Условия реализации были простые, в этом отношении нашему поколению в какой-то степени повезло. Мы жили в другой системе, когда не было предпринимательства вообще, не было частного капитала. А купля-продажа с целью получения наживы — то, чем мы занимаемся сейчас и чем занимался и занимается весь мир — называлась «спекуляцией» и была уголовно-наказуемой статьей. А потом вдруг это все оказалось можно.

При этом в начале 1990-х годов у большинства людей средств к существованию практически не было. Мне и моим сотоварищам приходилось считать, на сколько дней в доме хватит крупы, сахара. Как в блокадном Ленинграде. Таким начало 1990-х было страшным. И каждый пытался обеспечить свою семью. Когда я с госслужбы — работал в органах внутренних дел — вышел на «вольные хлеба», оказалось, что у меня к этому есть талант. Талант находить идею, находить и организовывать людей.

— Считается, что если, например, в спорте критерии успеха — это голы, набранные очки, то в бизнесе это — деньги. А что для вас критерий личного успеха?

— Тех, кто занимается бизнесом, называют разными словами — бизнесмен, предприниматель, коммерсант. И их все время путают. Если есть разные слова, должно же быть разное наполнение. Я провел исследование и нашел отличия у этих типажей. Знаете, есть такая фраза, «ничего личного, просто бизнес»? В английском тоже есть такая идиома business is business — «бизнес есть бизнес». Это про бизнесменов. А предприниматель — человек социально ориентированный, для него личного больше, чем бизнеса. Вот я не бизнесмен, я предприниматель. Предприниматель свои личные интересы решает через интересы общества.

Успех — это достижение поставленных целей, удовлетворенность полученными результатами и общественное признание этих результатов. И я, как предприниматель, не могу быть успешен, счастлив, если я только деньги зарабатываю. Это моя сущность и сущность еще миллионов таких же, как я, предпринимателей. Мы хотим создавать бизнес, от которого польза не только нам, но и обществу. Когда я имею возможность помогать, это и есть состояние счастья, состояние успеха.

— Прошло полгода, как вы стали депутатом Тюменской областной думы. Какие впечатления от нового для вас поля деятельности? Чего уже удалось добиться?

— Это только первые полгода. Если до этого было ощущение, что ничего не стоит принять другой закон, более правильный, чтобы лучше жилось, легче было вести предпринимательскую деятельность, то сейчас я понимаю, что не так все просто. Законотворчество — это такой же процесс, ему нужно учиться и точно осознавать всю ответственность, потому что это очень серьезная и важная работа.

Мне легче, потому что область моей деятельности остается такой же — развитие предпринимательства. В какой-то степени я уже эксперт в этом вопросе. Поэтому все, что я делаю — мои мнения, мои заключения — все это воспринимается всерьез. Я думаю, что с моим приходом скорость принятия решений по улучшению условий для ведения бизнеса будет выше. Депутатство — это плюс к моим ресурсам. То, что я делал, я теперь могу делать с большими ресурсами, со своими коллегами из областной думы.

— При таком количестве сфер работы, проектов, как у вас получается все успевать?

— Трудно. Времени все время не хватает. И так еще с юности. Когда я учился, работал, занимался спортом и общественной работой, мне все время не хватало времени. До армии, первые годы после армии я не помню, чтобы спал по восемь часов в сутки. Два, три, четыре, максимум пять часов. Нужно было все успевать, и еще на танцы бегать.

Сейчас ничего не поменялось. Мой рабочий день редко бывает меньше десяти часов. Полдня в субботу, как правило, рабочее время, иногда еще полдня в воскресенье. Когда я смотрю план и намечается большая нагрузка, день начинается со спортзала. Если нет большой нагрузки, в спортзал я иду между встречами. Две вещи у меня всегда в перерывах — английский и спортзал, чтобы были силы на то, что я себе запланировал. Я давно заметил, если иду в спортзал, то у меня работоспособность намного выше.

— Если честно, хотелось бы вам когда-нибудь просто все бросить и зажить более спокойной жизнью?

— Миллион раз. Это происходит очень часто, потому что я человек настроения. Но с высоким уровнем ответственностью. Люди настроения могут махнуть и бросить все, а человек с высокой ответственностью покричит, может, в душе, может, вслух, а руки делают-— процесс не останавливается.

Очень тяжело преодолевать чванство, некомпетентность людей, чиновников, когда они не понимают, что-то, что ты делаешь, ты делаешь для всего общества. Мало того, что не помогают, так еще и усиленно мешают. Очень хочется бросить. Но покричишь, посетуешь — и дальше вперед. Потому что привык делать все хорошо и до конца.