Последняя Камчатка Тюмени

_На Лесобазе есть улица Камчатская очень странной конфигурации, напоминающей овал, от которого в противоположные стороны расходятся лучи. Кому интересно, может посмотреть на карте города. На Камчатской 84 старых деревянных двухэтажных дома. В любое время года пройти между ними непросто: узкие тропинки зимой засыпаны снегом, весной и осенью они превращаются в грязевую кашу, летом — зарастают бурьяном. Здесь нет детских площадок и лавочек у подъезда, машины паркуются впритык к стенам дома, а чтобы войти в подъезд, нужно пригнуть голову — на уровне полутора метров от земли проходят трубы теплотрассы. Но все это имеет мало значения, когда в квартирах в буквальном смысле пол уходит из-под ног, крыши протекают, а стена заваливаются набок._

Прибитая мебель

Елена Нисторенко вместе с семьей купила квартиру в доме №98 15 лет назад. «Так получилось, — оправдывается она и добавляет, — на что хватило денег. Мы приехали из Приднестровья». Все эти годы женщина требует признать дом аварийным и расселить его.

Это в ее квартире ванная провалилась вместе с мужем туда, где должен быть подвал, но оказалось озеро с фекалиями. «Дом просел», — констатирует Елена и в доказательство, высунувшись из окна, достает рукой до земли. Когда-то в доме работала система водоотведения, но теперь о ней ничего неизвестно. Невозможно поставить счетчики — семья ежемесячно отдает около 7,5 тыс. рублей за 39 квадратных метров, нельзя вывести плесень из квартиры — помещение не просыхает даже летом, не предугадать, в каком месте в очередной раз провалится пол — в доме по соседству это случилось в квартире на втором этаже.

Дом №98 — одноподъездный. Со стороны видно, как его перекосило. Елена говорит, что дом «танцует». Хозяева предполагают, что первым рухнет козырек подъезда. «Главное, чтобы не на детей», — добавляет Елена.

Этот бревенчатый дом когда-то стоял на ул. Губкина, а после был разобран, перевезен на Камчатскую, сброшен на пустыре, где и пролежал несколько лет. «Потом его начали собирать, за прошедшее время некоторые бревна сгнили, какие-то стащили — из остатков и сделали», — утверждает сосед Елены и показывает щели уже на своем доме.

Тем временем Елена легко вскрывает пол в подъезде — листы МДФ не приколочены. Вода всего в 20 сантиметрах от перекрытий. «И это еще начало. Пока морозы, запах канализации не сильно ощущается, но когда потеплеет, он распространится на весь район, — делится она и ведет к опечатанной квартире с пластиковыми окнами на первом этаже. — Казенная квартира. Недавно ее отремонтировали: поставили окна, подняли пол, поклеили обои. Я заходила, хорошая получилась квартирка, только жить в ней нельзя. Комиссия на приемке мне не верила, когда я доказывала, что через месяц в ней живого места не останется. Так и случилось: стены в плесени, пол пошел волнами. Жить нельзя. Зато какой ремонт сделали!»

Елена показывает свою квартиру — мебель прибита к стенам, иначе шкафы из-за неровности пола и стен складываются карточным домиком. «А если погибнет мой ребенок, кто за это ответит? — срывается Елена. — Каждые пять лет, особенно перед выборами, нам обещают что-то сделать с жильем. Просят подождать — вот-вот войдем в программу по переселению, вот уже скоро найдется застройщик для нашей территории. Последняя информация, что нас переселят в течение пяти лет. Если честно, я просто не верю. Потому что 15 лет мы живем в условиях, в которых жить нельзя».

Либермановка

Микрорайон с двухэтажными брусовыми и щитовыми зданиями стал появляться в 1970-х годах. Тогда он назывался лесобаза «Тура». В последствии «Тура» исчезнет и вовсе забудется и останется Лесобаза. А со строительством многоэтажек появится определение «старая».

Елена Аникина в дом №71 на ул. Камчатской вместе с семьей переехала в 1973 году. Она помнит, как по полям гуляли табуны лошадей, а в озерах ловили щуку. Недалеко от школы был парк с огромными деревянными фигурами, и все обещали, что тут же появится бассейн. На его месте до сих пор котлован, вместо лошадей и рыбы — частные дома и многоэтажки, а от огромного парка осталась только одинокая фигура былинного богатыря.

Елена вспоминает, как прежде пустой берег Туры, где горожане охотились, косили сено, ловили рыбу, постепенно стало застраивать лесопромышленное предприятие «Тура», которым руководил Семен Либерман. Здесь же вдоль берега проложили железную и автомобильную дороги, появилась улица Судостроителей. Перпендикулярно ей стала развиваться улица Камчатская. Но официально название утвердилось лишь летом 1987 года. К тому времени на четырех разных отрезках Камчатской уже построились деревянные дома из бруса и щитов. Возводили их студенческие отряды из Украинской ССР, а отделывали изнутри новоселы.

До сих пор таксисты не могут запомнить расположение домов, ведь рядом с №57 стоит №101. Старожилы в разговоре называют эту часть города поселком и помнят, как в честь основателя его именовали «Либермановкой». А кто-то вовсе использует термин «Камчатка» для обозначения места.

Елена Аникина ведет нас по району и показывает дома, которые сгорели дотла еще до сдачи в эксплуатацию. «Никто не пострадал, а здания отстроили заново. Квартиры выдали людям, вот и живут», — вспоминает она. Когда-то Елена работала в клубе при предприятии, и до сих пор живет в муниципальной квартире. Ее дом, как и остальные 83, разваливается: «К подъезду сложно подойти. Несколько лет назад раз за разом рвалась теплотрасса, ее решили поднять вверх, но сделали неаккуратно — вырвали плиту из-под подъезда. Она до сих пор так и лежит. Зато свет в подъезде по всем правилам экономии энергии — энергосберегающая лампа включается при движении».

Среди зданий на Камчатской есть и свои «красавцы». Так Елена называет дома, обшитые вагонкой с наличниками на окнах. Когда она на них смотрит, то не может представить их в «Лучшем городе Земли». Дома строились в течение десятилетий и планировки квартир разные: есть просторные с кухней в 16 кв. м, кладовыми и окнами в санузлах, а есть — крохотные как хрущевки.

Сразу после сдачи домов возле них разбивали газоны, строили детские площадки. В тяжелые времена жители разрабатывали землю под окнами и садили огороды. До сих пор где-то остались сухие кусты малины и пустые кроличьи клетки. От детских площадок остались развалины, новые так и не появились. Между домами стоят гаражи. И если в самой Тюмени их сносят и убирают, то здесь даже не проверяют документы на них.

«До нас никому нет дела. Только хорошая транспортная развязка напоминает, что мы не отдельный поселок», — уточняет Елена Аникина и показывает фонари на солнечных батареях там, где никто не ходит.

Деревяшки был временным жильем для работников предприятия «Тура», где производили аналогичные дома для северян. В ямальских городах до сих пор они встречаются. Кроме временности строений, жители Лесобазы грешат на сваи и фундамент, которые, видимо, не из цемента, а из дерева. Оно, естественно, со временем сгнило.

Сгорели, но жить можно

Огонь в квартиру Анны Бернацкой в доме на ул. Камчатской, 107 перекинулся с первого этажа. Сгорело все. Погибли животные. Пожарные приехали быстро, но деревянный дом уже полыхал. После происшествия Анна с семьей ремонтировали квартиру несколько месяцев: восстановили балкон и стены, перекрытия, поклеили обои, купили мебель. Вместе с соседями отремонтировали подъезд — он оказался закопченным. А вот на первом этаже хозяева жить не стали, квартиру бросили сразу после пожара. Она так и стоит полностью выгоревшей.

Анна думала, что после пожара их точно расселят. Но с тех пор прошло немало времени, а хозяева так и продолжают жить. Анна не удивляется: каждый второй дом на Лесобазе горел. Напротив дом с одним подъездом и жилыми квартирами — только эта часть уцелела после пожара, вторую снесли, жителей расселили, а стену между двумя подъездами заколотили рейками.

Вообще, с расселением Лесобазы есть и удачная история. Дом №92 признали аварийным до 2012 года. Жители в соответствии с программой получили квартиры. Двухэтажку снесли.

На вопрос, почему только один дом был признан аварийным, Анна признается, что жители в то время не обладали нужной информацией: ходили к депутатам, писали письма, ждали расселения, но не признавали свои дома аварийными. «Мы безграмотны. Какие у нас права? Куда идти? Да и менталитет у нас здесь даже у молодых как у старичков. Все ждут, что им кто-то что-то принесет и сделает. Но под лежачий камень вода не течет», — убеждена Анна. Она помогает собирать подписи для признания домов аварийными. С инициативной группой ходит на встречи в администрацию, а сейчас вместе с жителями района добивается снижения цены на экспертизу. Дом Анны уже признан аварийным.

Своими руками не восстановить

Разговоры о том, что дома аварийные и в них жить нельзя, начались более 20 лет назад. «Когда-то к нам на Лесобазу приезжал губернатор. Ему показали исключительно один дом, обшитый сайдингом. Предварительно с дома сняли вагонку, поправили крыльцо. Владимир Владимирович сказал, что в наших домах можно жить еще сто лет. Почему он остальных не увидел — не знаем. Может, потому, что летом у нас все утопает в зелени», — предполагает Елена Аникина.

Часть домов на Лесобазе попала в программу капитального ремонта. На одном, например, ремонтируют кровлю. «Ему уже ничего не поможет. Разобрали крышу, а она у нас не бежала. Нам нужен фундамент и полы», — возмущается жительница одного из домов Елена Михеева. Вместе с семьей она живет в муниципальной квартире с 1978 года. Женщина надеется получить жилье взамен своего, но признается, что уезжать не хотела бы.

Аналогичной точки зрения придерживаются и другие обитатели Лесобазы. «Только снос может спасти, — уверена Елена Аникина. — С одной стороны, я люблю свой дом. Он брусчатый. В нем тепло зимой и прохладно летом. Вокруг зелень, которую в городе еще поискать. Даже через дорогу в многоэтажках пустырь, а у нас парк в каждом огороде — елка, клен канадский, рябины. Но ведь мы даже ремонт в квартире сделать не можем. Приходишь домой, а везде разруха. Хочется жилье капитальное, надежное».

Жители все эти годы как могли поддерживали дома: мужчины сами меняли крыльцо, перила, красили подъезды, чинили крыши. «Но не в наших силах остановить разрушение. Да и люди и возмущены: платят за капремонт, но не видят ничего. Обслуживание оставляет желать лучшего. Раз нельзя поставить счетчики на воду — внушительные счета. Вроде хотят сделать перерасчет — нужны акты о ветхости коммуникаций и невозможности установить приборы учета», — рассуждает Анна.

«Если бы дома поддерживали управляющие компании, люди бы жили. Заинтересованности нет и со стороны государства. Мы сами не справляемся. Это не частный дом, где ты можешь все поменять. Коммуникации общие, теплотрассы общие, и проблемы общие, — считает Елена и замечает, что в Тюмени много деревянных памятников, которым более 100 лет. — Значит, в деревянных домах можно жить. Но уже не в наших».

Жители Лесобазы доведены до отчаяния. Почти в каждом доме найдутся те, кто писал письма президенту. Но их переправляют в областные структуры, откуда приходят ответы: «Вы стоите в планах на капитальный ремонт на 2043 год».

Расселение за пять лет

Некоторое время назад планировалось, что землю на Лесобазе в 23 га под многоэтажную застройку получит ООО «Аква-Инвест» и расселит дома до 2028 года. В связи с многочисленными вопросами жителей Лесобазы к решению проблемы подключилась администрация Тюмени.

Еще в марте глава городской администрации Александр Моор провел очередную встречу с инициативной группой жителей Камчатской. Тогда он рассказал собственникам квартир 84 домов, что у застройщика нет достаточного количества средств для быстрого расселения. По взаимному согласию администрация приступит к процедуре расторжения договора с застройщиком. Принято решение о разработке и утверждении программы по отселению жителей из домов на Камчатской.

«Основным условием реализации программы станет признание всех домов аварийными. После того, как они пройдут необходимые процедуры оформления и будут признаны таковыми, придет время для отселения. Реализация программы займет около 5 лет. Очередность отселения определит дата признания домов аварийными», — приводит слова Александра Моора пресс-служба администрации города.

На контроль взяты и другие острые вопросы проблемной территории: статус многоквартирных домов, их текущее обслуживание, содержание придомовой территории, работа управляющих компаний и корректность начисления платежей за жилищно-коммунальные услуги.

Специалисты просмотрели квитанции жителей Лесобазы на предмет правильности начисления платежей. Заместитель главы администрации Тюмени Павел Перевалов заметил, что ООО «Тюмень Водоканал» сделает перерасчеты и не будет применять повышающий коэффициент 1,5 в домах, где невозможно установить приборы учета. Также предприятие составит график обхода домов и подпишет необходимые акты.

В ходе проверки квитанций выявлено: управляющие компании при начислении платы за февраль не учли, что ряд домов уже в начале года признаны аварийными, а значит, их жители освобождаются от платы за капремонт и имеют 50-процентные льготы на жилищные услуги. Соответствующие перерасчеты сделают в ближайшее время.

Вопрос очистки придомовой территории от снега также взят на дополнительный контроль специалистами управы. По согласованию с инициативной группой управляющие компании будут подписывать акты выполненных работ у председателей советов домов, выбранных собственниками на общих собраниях.

В течение двух недель решились и текущие вопросы жителей территории: осуществляются работы по обрезке деревьев; по графику вывозится снег и проводится осушение подвалов; ремонтируется наружное освещение, составлен план его восстановления на аварийных участках.

Пока признаны аварийными и готовы к отселению 34 дома.

_Елена Аникина и Анна Бернацкая после прогулки по району возвращаются домой. Они проходят мимо магазина «Надежда», который с советских времен стоит на въезде на Камчатскую как символ надежды на изменения._