Фестиваль показал, что сейчас редкая сказка обходится без посредников. Создателям спектаклей кажется, что рассказчик переведет с кукольного языка на человеческий. Но проблема не в кукле, а в людях по обе стороны рампы – если нет контакта, точек соприкосновения, нет и сказки, кто бы ее ни рассказывал.
Спектакль «Принцесса Крапинка, или Ведьма и все прочие» по сказке Анни Шмидт на пятый день фестиваля представил кукольный театр из Нижнего Тагила. Почему-то для создателей спектакля очень важно, что Анни Шмидт писательница голландская, хотя куклы похожи на русских-народных сказочных персонажей, да и в сюжете нет ничего специфически голландского. Перед сказкой на сцену вышла тетя, которая представилась театральным педагогом и попыталась научить зрителей сидеть тихо и аплодировать вовремя. Тетя сразу вызвала подозрения, потому что педагоги не говорят так артистично, не всплескивают так экспрессивно руками. И точно, это уже начался спектакль, и мнимый педагог сейчас превратится в актрису. Сказка испещрена проявлениями злосчастной педагогини, которая как бы не знает роли и из-за этого как бы вздорит с партнером по сцене. Фестиваль показал, что сейчас редкая сказка обходится без посредников. В иркутском «Терешечке» зритель подглядывает за деревенскими ребятами, играющих в куклы. Про «Кота в сапогах» рассказывают котята, хотя их появление не выглядит необходимым. В «Мухе-цокотухе» помимо конферансье есть два клоуна, чтобы читать стихи Чуковского и оправдать название постановки. В Железногорске «Дюймовочка» Андерсена не случайно поменяла название на «Куда улетают ласточки» — в отличие от оригинальной сказки главными героями становятся чудаки из шкафа Клумпе-Думпе и Иведи-Аведи. Омского «Тигренка в чайнике» рассказывает суетливая дама в очках. Та же ситуация и со «Знаменитым утенком Тимом», которого представил курганский театр «Гулливер». По стилю этот спектакль перекликается с «Тигренком» — английская сказка, английская клеточка и даже обстановка детской комнаты, в которой героями приключений становятся обычные игрушки. Рассказчики похожи на чьих-то маму и папу, они будто бы устроили домашний театр и это очень забавно видеть, как взрослые играют с утятами, котятами и поросятами. Очень хочется пойти домой и устроить такой же театр: фланелевую ширму, игрушек из лоскутков, выучить смешных стихов и разыграть историю про утенка Тима. Чего же не устраивают артисты «Гулливера»? Нет слов, они хороши, но временами мама все-таки кажется слишком артистичной, а папа слишком экспрессивным, прям как подставной театральный педагог из «Принцессы Крапинки». Вообще, откуда это стремление театров отгородить куклу от зрителя? Некоторые тенденции члены жюри «Золотого конька» назвали на обсуждении. Во-первых, актеры и режиссеры не доверяют кукле, воспринимают ее как инструмент, а не одушевленное, способное на чудеса существо. Во-вторых, театр не разобрался, как разговаривать с нынешними детьми. Не удается найти адекватное художественно средство общения, чтоб и детям было не скучно, и театр сохранял свойства высокого искусства. Создателям спектаклей кажется, что рассказчик переведет с кукольного языка на человеческий. Но проблема не в кукле, а в людях по обе стороны рампы — если нет контакта, точек соприкосновения, нет и сказки, кто бы ее ни рассказывал.
