Действительно классный спектакль, образец эстетичного, правдивого, увлекательного театра - томский "Левша". Будь его зрители ну хоть чуточку постарше, они бы смогли оценить ту легкость, остроумие, с которыми Валерий Вольховский поставил тяжеловатый для детского чтения текст Лескова, тот изящный вкус, с которым отнеслась к сценографии и костюмам художник постановки...
Действительно классный спектакль, образец эстетичного, правдивого, увлекательного театра — томский «Левша». Будь его зрители ну хоть чуточку постарше, они бы смогли оценить ту легкость, остроумие, с которыми Валерий Вольховский поставил тяжеловатый для детского чтения текст Лескова, тот изящный вкус, с которым отнеслась к сценографии и костюмам художник Любовь Петрова. Технически спектакль заимствует выразительные средства у народного театра скоморохов и раечников — тут и пестрые наряды, и шутки-прибаутки, приправляющие основное действие, и прямое обращение к зрителям, и лубочные картинки-декорации. Но очарование не состоялось бы без актеров, которые не просто переносят старинный театр на современную сцену, но азартно переживают его, играют, увлеченно и трогательно, как дети. Томичи закрыли программу кукольного «Золотого конька» и стали последними в небольшой плеяде захватывающих, по-настоящему фестивальных постановок. К таким, несомненно относятся «Шарманка» курганского «Гулливера» и милый детский спектакль «Однажды» новокузнецкого театра «Сказ». «Шарманку» Андрея Платонова режиссер Галина Коптяева приняла как творческий вызов — пробираясь сквозь дебри сложного языка, замешанного на раннесоветских неологизмах, лозунгах и канцелярских клише Галина Коптяева раскрывает зрителю все новые и новые пласты платоновской прозы. Спектакль бы не состоялся без художника Татьяны Терещенко — она создала квинтессенцию эпохи: визуальные цитаты из агитационных плакатов, конструктивистских экспериментов, большеглазые шагаловские лица и летающие от вдохновения новой жизни персонажи. Новокузнецкий «Сказ» показал нехитрый спектакль «Однажды», который, однако, произвел самое умиротворяющее впечатление на юных зрителей. Историю тигренка Полоскина, который прикинулся больным, чтобы привлечь мамино внимание, заслуженные артистки России Валентина Нефедова и Галина Романова рассказали так, как милая мама рассказывает на ночь. И пусть оформление спектакля страдает на обе ноги, а куклы то и дело поворачиваются к зрителю спиной, очарование любовно сделанного «домашнего» театра только крепнет. Итоги фестиваля оказались гораздо скромнее, чем в «драматическом коньке». Всего семь наград. «За честь и достоинство» награжден актер тюменского театра Николай Тарасов, проработавший в театре 48 лет, в том числе 32 года — в Тюмени. «Папой Карло» назвали Людвига Устинова, но не за «Морозко», а за то, что режиссер, празднующий в этом году 70-летие, стоял у истоков Уральского и Сибирского кукольных фестивалей, основал театр в Абакане и за 50 лет в театре сумел завоевать искреннюю любовь и уважение коллег из разных городов. «Лучшим спектаклем» жюри назвало «Шарманку» и подчеркнуло свое восхищение, присудив золотых коньков Татьяне Терещенко «За лучшую сценографию» и актеру Алексею Гущуку, исполнителю роли Щоева «За лучшую мужскую роль». «За лучшую женскую роль» единогласно решили наградить Арину Жарикову — Жеребенка из челябинского спектакля. А «Лучшим режиссерским решением» признали ход Бориса Саламчева с экранами в спектакле «Детство Никиты». Решение жюри прокомментировала Ольга Глазунова, заметив, например, что блестящий, на взгляд обычного зрителя, «Левша» имеет множество недостатков. Эксперты учли, что Валерий Вольховский неоднократно повторял эту постановку в разных театрах и «томская копия» — не из лучших. Спектакль «Куда ты, жеребенок?» Ольга Леонидовна назвала «хорошим, достойным», но все же не более новаторским и гармоничным, чем «Шарманка». Что до «Детства Никиты», то здесь ни один из членов жюри не увидел «датской» фальши, в которой обвиняли режиссера иные зрители. По мнению Ольги Глазуновой, прежние попытки говорить на военную тему при помощи кукол выглядели неловко и искусственно, а отстранение кукол видеопроекцией придало им почти мистическое звучание.
