В разных городах, в зависимости от выставочной площадки, экспозиции по-разному формировались из работ двадцати современных авторов.
Четыре небольших зала в тюменском музее «Городская дума» отданы на откуп современным российским художникам. Почти четыре десятка работ в рамках проекта «2.0» из коллекций Московского музея современного искусства и Мультимедиа Арт Музея пробудут в областном центре до 20 октября, а затем отправятся в Самару.
Проект появился благодаря спонсорской поддержке. В компании «НОВАТЕК» решили отметить двадцатилетний юбилей организации, показав в городах присутствия выставку современного российского искусства, которое по большому счету отмечает такую же дату. «Хочется, чтобы наш город тоже посмотрел, порадовался, увидел для себя что-то новое», — напутствовал открывающуюся выставку заместитель генерального директора ООО «НОВАТЕК НТЦ» Виталий Окшин. По его словам, выставка уже побывала в Новом Уренгое, Костроме, Челябинске.
В разных городах, в зависимости от выставочной площадки, экспозиции по-разному формировались из работ двадцати современных авторов, рассказал научный сотрудник отдела выставок Московского музея современного искусства Юрий Юркин. В Тюмени представлен вариант, который экспонировался также на сравнительно небольшой площадке в Новом Уренгое.
Так, в стенах тюменского музея представлены работы известной арт-группы «Синие носы», правда, всего две, зато внушительные, главным изобразительным средством которых стала колбаса, точнее колбасные обрезки, повторяющие по композиции известные произведения абстрактного искусства.
Фото Игоря Мухина, запечатлевшего обычную московскую жизнь, лица наших современников, заняли одну из стен выставки, стилизованные под сказочные иллюстрации фотографии Владислава Мамышева-Монро в ручной обработке в противопоставление фотошопу разместились на другой. Работы Владимира Архипова — это занятые у современников вполне обычные вещи, неожиданно в его остроумной интерпретации перешедшие оказавшуюся тонкой грань между ремеслом и искусством. Например, те же лопнувшие по переносице очки, скрепленные металлическим колечком, или молоток, куда умелец, высверлив в ударной грани углубление, вставил магнит, чтобы гвозди прилипали, оформлены в аккуратные и скромные, как и сами произведения, паспарту-витрины, снабжены от руки сделанной аннотацией и крохотной фотографией автора, что вместе составляет некий триптих, заимствуя у традиционного искусства громоздкие и пафосные формы и облегчая их до состояния невесомости.
Любопытство зрителей сразу приковала к себе странная установка, состоящая из монитора с двумя переминающимися с ноги на ногу фигурками и пучком проводов, тянущихся от него к тумбе с клеммами. Игра Владислава Ефимова и Аристарха Чернышева предлагает поиздеваться над художниками: в зависимости от того, какой штепсель куда поместить, та или иная фигурка начинает двоиться и менять очертания самым причудливым образом. А жирную точку в современном искусстве, использующем традиционные материалы, ставит новая интерпретация «Черного квадрата» Георгия Пузенкова, предлагающая огромный, куда больше оригинала, «Большой черный пиксель» — внушительное черное пятно в границах, напоминающих границы компьютерного монитора с привычными панелями и линейками.
В подвальчике, вдали от основных зрительских троп, расположились впечатляющего размера инсталляции Дмитрия Булныгина и Сергея Шеховцова. И если первая, представляющая собой несколько рядов зрителей в кинотеатре, на которые из видеопроектора транслируется мультик про Симпсонов, является вполне дружественным, отчасти ироническим произведением по отношению к зрителю, то вот другая, изображающая жену художника Шеховцова в нескольких вариантах домашней работы, является прямо-таки испытанием выдержки, терпения, да и здравого смысла. Зальчик этот недаром расположен в одном из подвальным помещений за толстыми старинными стенами. Три одинаковых женщины на экране просто заходятся в истерике. Остановить ее можно, только последовательно, причем практически безостановочно, кликая мышкой по изображениям, тогда дамы начинают заниматься своими делами. Смысла в этом никакого нет, кроме как избежать отвратительных раздражающих воплей, зато бездна интерпретаций и аналогий, от домашнего рабства до пустопорожнего кликания мышкой, ставшего частью обыденной жизни, как домашняя работа.
