**Александр Петрушин — личность в Тюмени и Тюменской области широко известная. Долгое время работал в органах госбезопасности в Ханты-Мансийском автономном округе и заместителем начальника управления ФСБ по Тюменской области. За плечами — Высшие курсы КГБ и аспирантура Министерства безопасности РФ. Однако у Александра Антоновича первое его образование — истфак пединститута. Таким образом, гремучая смесь историка-публициста-чекиста преобразуется в книги, как например, «Мы не знаем пощады» и различные публикации в СМИ.
Теперь Александр Антонович работает в тюменском «ЛУКОЙЛе». Однако назвать его «бывшим чекистом» как-то не получается. Равно, как и бывшим историком и публицистом. Потому, видать, и родилась его столь своеобразная рецензия на сериал «Штрафбат», который только прошел по «России».**
«Правовой основой создания в Красной армии штрафных подразделений стал приказ наркома обороны от 28 июля 1942 года N 227, получивший название «Ни шагу назад». С обложки этого приказа в титрах фильма начинается повествование о малоизвестных фактах Отечественной войны.
Впервые приказ опубликовали только в 1988 году, хотя в свое время доводили «всем ротам, эскадронам, батареям, эскадрильям, командам и штабам» Красной Армии.
В приказе предлагались меры по укреплению боевого духа и дисциплины войск: снимать с постов и отдавать под трибунал командующих армиями, корпусами и дивизиями, допустивших самовольный отход войск без приказа командования фронтом, рядовых паникеров и трусов истреблять на месте, сформировать в каждой армии заградительные отряды и поставить их в тылу неустойчивых дивизий, создать штрафные роты и штрафные батальоны.
В литературе и кинематографе заградотрядам войск НКВД отведена неблаговидная роль. Однако при развале фронта и массовом бегстве частей от противника эти жесткие меры были необходимы.
В августе-сентябре 1942 года сформировано 193 заградительных отряда (по 3−5 в каждой армии, до 200 человек в отряде). Их задача: «в случае паники и беспорядочного отхода расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизии выполнять свой долг перед Родиной».
По справке НКВД, с 1 августа по 15 сентября 1942 года заградотряды задержали 140 775 военнослужащих. Из них 3980 человек арестовано, 1189 — расстреляно, 2961 — направлено в штрафные роты и батальоны, остальные — возвращены в свои части (за всю войну по обвинению в измене Родине расстреляли почти 158 000 человек — шестнадцать полнокровных дивизий).
Цель штрафных подразделений: «дать возможность провинившимся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости кровью искупить свои преступления перед Родиной».
Режиссер «Штрафбата» Николай Досталь и драматург Эдуард Володарский объединили в штрафные батальоны разжалованных в рядовые командиров и заключенных лагерей: политических и уголовных.
Но штрафные батальоны предназначались для офицеров старшего и среднего звена. Командиры полков и батальонов могли быть направлены в штрафбат не иначе как по приговору Военного трибунала фронта, прочие взводные и ротные командиры — просто приказом по армии или дивизии.
Рядовые красноармейцы и младшие командиры (сержанты и старшины) направлялись в штрафные роты. Сюда же попадали осужденные за уголовные преступления с отсрочкой приговора и заключенные лагерей, изъявившие желание «искупить вину кровью» (с 1942 года на фронт было отправлено более 160 тысяч бывших заключенных из 2,3 миллиона содержавшихся в ГУЛАГе к началу войны).
Только разжалованные в рядовые и лишенные наград офицеры к командованию штрафниками не допускались. Командирами штрафных батальонов и рот назначались «волевые и наиболее отличившиеся в боях офицеры», получавшие неограниченную власть в отношении своих подчиненных. Так, командир штрафбата пользовался дисциплинарной властью командира дивизии и мог любого штрафника расстрелять на месте (несомненная удача телесериала — образ комбата-штрафника Твердохлебова в исполнении Серебрякова).
Командному составу штрафных подразделений один месяц службы засчитывался за шесть, а сроки выслуги в званиях сокращались наполовину от уже сокращенных фронтовых.
Срок наказания штрафникам был небольшим — от одного до трех месяцев, после чего они восстанавливались в званиях, наградах и правах. Если, конечно, оставались живы. Ведь штрафные батальоны и роты направлялись на самые опасные участки и «расходовались» полностью в одной атаке или разведке боем. Поэтому 11-серийная судьба главных героев фильма — также удача его создателей.
Основанием для досрочного освобождения и реабилитации служило ранение в бою или совершение чего-нибудь героического. Отсюда непонятно, почему дважды раненного Цукермана упрямо возвращают в штрафбат. Думаю: из-за особых симпатий к этому образу — еврей-штрафник впервые появился в отечественном кино. Хотя немало евреев-офицеров командовали штрафными подразделениями, и в их числе еще не забытый тюменскими ветеранами войны Арон Аронсон (до ранения на 3-м Украинском фронте).
Другие штрафники, включая вора в законе Глымова в исполнении Степанова, захватывают одного за другим важных немецких офицеров, но отважных бойцов не освобождают из штрафбата и не награждают орденами. Причина такой несправедливости-козни особиста Харченко, во многом трафаретный образ постсоветского кино.
События в «Штрафбате» разворачиваются «после Сталинграда», летом-осенью 1943 года, так как штрафники «идут по Украине». Но особые отделы НКВД еще в апреле того года преобразовали в ГУКР «Смерш» НКО СССР (Главное управление контрразведки «Смерть шпионам» народного комиссариата обороны) и подчинили непосредственно Сталину. После знаменитого романа Владимира Богомолова «Момент истины» и его экранизации «В августе 44-го» в литературе и кино сложился еще один стереотип: особые отделы НКВД расстреливали невиновных, а военная контрразведка боролась с настоящими шпионами, диверсантами и террористами.
Майор Харченко с выраженным упоением выявляет антисоветчиков, хотя всем понятно, что штрафники никаких симпатий к сталинскому режиму не испытывают. Главной задачей особых отделов НКВД — отделов «Смерш» — было недопущение групповых переходов штрафников с оружием на сторону неприятеля. Такое случалось.
Но и заявление урки Глымова: «Помимо власти Советской есть земля родная» — исторический факт. Авторитетные уголовники «изъявили желание искупить вину кровью», как правило, из патриотических побуждений, нарушив тем самым воровские понятия. Уцелевшая в боях уголовная поросль, пересидевшая войну в лагерях и претендовавшая на высшие места в преступной иерархии, «поставила их на ножи» за сотрудничество с властью и ее защиту с оружием в руках (чем не сюжет для нового сериала?).
С 1942 года на каждом фронте имелось от одного до трех штрафных батальонов и от пяти до десяти штрафных рот — нескончаем их перечень в заключительных титрах фильма. Через штрафные подразделения прошло более 442 тысяч человек, среди которых были и сибиряки.
И все-таки победная сила Советского Союза копилась не в лагерях и колониях, а в военных училищах и в запасных полках. Только в тыловой Тюмени три пехотных училища дали фронту до 20 тысяч офицеров и курсантов, досрочно ставших бойцами, а сборный пункт «Черемушки» в Омске непрерывно гнал на передовую сибирские маршевые роты. Ханты-Мансийский окружной военкомат отправил в «Черемушки» 17 890 новобранцев.
В 1945 году наши Вооруженные Силы насчитывали около 14 миллионов человек. Последний военный призыв — родившиеся в 1927 году. В 60-ю годовщину Победы им исполнится 78 лет".
