В тот момент, когда над шуткой, произнесенной на английском, ускользнувшей от внимания переводчиков, в зале засмеялись, стало примерно понятно, что зритель на первом тюменском фестивале "Неправильное кино" – не простой, а тоже в какой-то степени "неправильный". Фестиваль "Неправильное кино" , организованный журналом "Выбирай. Соблазны большого города" ...
В тот момент, когда над шуткой, произнесенной на английском, ускользнувшей от внимания переводчиков, в зале засмеялись, стало примерно понятно, что зритель на первом тюменском фестивале «Неправильное кино» — не простой, а тоже в какой-то степени «неправильный». Фестиваль «Неправильное кино», организованный журналом «Выбирай. Соблазны большого города» и первым в Тюмени многозальным кинотеатром «Премьер», перевалил уже далеко за полдень программы. Гости смогли посмотреть «Счастливого рождества» Кристиана Кариона, «Компаньонов» Роберта Олтмана, «Распутника» Лоуренса Данмора, «Страну приливов» Терри Гиллиама, «Сломанные цветы» Джима Джармуша, «Быть Стенли Кубриком» Брайана У. Кука и, наконец, «Машу» Сергея Ткачева. Некоторые зрители прицельно выбирали определенные ленты и определенных режиссеров, других можно было видеть на нескольких показах подряд, каждый нашел свое зрительское удовольствие, хотя не обошлось и без недоразумений. Например, снятые пару лет назад Джармушем «Сломанные цветы», достаточно прозрачная, чистая кинематографическая форма которых обычно не вызывает у зрителей шока, как от непереведенной речи заезжего марсианина, произвели на одну зрительницу удивительное и редкое действие. «Ну и что это: ни начала, ни конца? — восклицала одна девушка, обращаясь к своей подруге. — Вот теперь объясняй, что все это значит, ты меня сюда притащила!..» Уже в день открытия фестиваля гостей ждал приятный сюрприз: фильм «Счастливого рождества», снятый европейской интернациональной командой, шел на языках оригинала с субтитрами. Человек неподготовленный мог бы растеряться и первую половину фильма просто читать титры, обращая мало внимания на саму картинку. Однако, как говорили некоторые зрители, неудобства испытываешь только первые минут 10, а потом успеваешь и смотреть, и сверяться с переводом, потому что часто вовсе не обязательно знать точный перевод, чтобы понять героев. Действительно, эффект погружения уже в первый вечер оказался настолько силен, что текст на французском, появившийся под занавес «Счастливого рождества», «читался» уже автоматически без перевода. Так или иначе, темы, которые оказались в центре внимания режиссеров и автоматически в центре притяжения фестиваля тюменского «Неправильного кино», в целом касались перевода: перевода языка, отношений. Так Европу, в фильме «Счастливого рождества», разделенную войной на обособленные лагеря, все-таки объединяют некоторые неприкосновенные вещи вроде священных песнопений на латыни, которую и немец, и француз понимают примерно одинаково. Джон Уилмот, «Распутник», которому казалось бы прискучили все удовольствия, которые могут дать власть, богатство, положение в обществе и неистовое воображение гения, находит необыкновенное удовольствие в том, что придает застывшему искусственному языку театра глубину и силу живой жизни. Дон Джонстон в «Сломанных цветах» пытается справиться с загадочным миром женщин, который невозможно понять без хорошего переводчика и одновременно этот мир вовсе не нуждается в переводе. Фальшивый «Стенли Кубрик», предельно точно сформулировавший теорему фальшивого времени и фальшивых героев, которым практически ничего не стоит их «героизм», лжет так искренно, что ложь его на время превращается в правду. Или экстравагантная сказка Терри Гиллиама «Страна приливов», где вещи дикие и казалось бы совершенно невозможные в реальности, окружающие одну маленькую девочку, превращаются в совершенно обычные, привычные и даже обыденные вещи. Гиллиам, известный своей любовью к сказкам и фантастическим историям, снявший знаменитую антиутопию «Бразилия», непревзойденного изобретательно-театрального «Мюнхгаузена», ставший культовым «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», и историю обыкновенного сумасшествия «Короля-рыбака» в своем новом фильме «Страна приливов», которую многие рецензенты немедленно окрестили «депрессивной», занимается ни чем иным, как переводом — языка маленькой девочки, живущей в стране фантазий, на язык простых смертных. В общем не фестиваль, а сплошная коммуникативная экспансия эстетики, близкой андеграунду. 14 и 15 ноября, посвященные новому российскому кино, тоже не оставили тюменцев равнодушными. Фильм «Маша» Сергея Ткачева, снятый на «неформатную» дрожащую любительскую камеру, отсылающую к знаменитому манифесту «Догмы» Триера и Винтерберга и даже еще дальше, в каменный век телевидения, вызывает не только вопросы к качеству: как снято, или «а смысл?», но и неизменные одобрительные смешки в зале. Знаете, такое интеллигентное «хрюканье», когда вроде и не сильно смешно, но удержаться уже невозможно. От «Эйфории», осененной золотом Канн, но не получившей заветного приза, зрители вправе ожидать удовольствия совершенно другого толка. Здесь эксперименты с техникой остаются за кадром. Для зрителя — эксперименты с трехмерной, осязаемой драматической формой — во всей красе. Театральный режиссер, выйдя за рамки привычной сценической площадки, все-таки не вышел из привычного амплуа, и кино осталось во многом театральным, изысканно-постановочным. Никакой стихийной, неприрученной камеры — все продумано до мелочей, вплоть до деталей импрессионистских общих планов, достойных классического восклицания: остановись, мгновение… и далее по тексту. Зрители фестивальных показов, выносившие из залов во всех карманах впечатления, были не слишком многословны. На вопрос, что значит «неправильное» кино, студентки филфака ТюмГУ Катя и Вика ответили, что это наверняка нетрадиционное, не вписывающееся в обычные рамки кино. «Очень интересно, когда кино не в формате. У нас люди любят неправильные вещи», — многозначительно заключили девушки. «Неправильное» кино — видимо имеется в виду «субтитрированное», — высказал догадку мужчина средних лет, пожелавший остаться неизвестным. — Но ведь субтитрируют именно такие фильмы, это тоже не случайно. Потому что в первом фильме: французская, английская, шотландская, немецкая речь, — наверное, было необходимо оставить родное звучание. Ну и другие фильмы тоже выиграли от того, что их не продублировали. Поэтому, я считаю, что под «неправильным» тут понимается именно качественное кино. Я не скажу: хорошее. Уровень все равно разный. Но — качественное". По мнению контролера Людмилы Шугаевой, «неправильное» кино от мейстримовского отличается тем, что оно — «душевное, про жизнь». А неправильное, потому что без привычного дубляжа, предположила женщина. Кстати у контролеров оказалась настоящая «сладкая жизнь» киноманов. Практически все новинки они могут посмотреть бесплатно, по нескольку раз, если понравится. Так Людмила была совершенно очарована Джармушем и посмотрела его ленту дважды. Но в первый раз, по ее признанию, только и делала, что читала титры, а второй — уже смотрела.
