До великой Победы остается чуть больше месяца. Тележурнал «Точнее» продолжает рассказ о том, как в Тюмени, в тылу, приближали заветный день. Напомним, на телеканале «Ладья-СТС» осуществляется проект «Наша война. Тюмень 41−45». Сюжет корреспондента Ксении Волковой, который зрители увидят сегодня, 29 марта, посвящен тюменскому овчинно-шубному заводу им. Кирова.
360 полушубков ежедневно шили там для красноармейцев. Трудиться выходили пенсионеры и дети. Самую тяжёлую работу выполняли девочки-подростки. Ветеран производства Валентина Ващук пришла на завод в возрасте 15-ти лет. Вместо уроков — сверхурочная работа. Вместо тёплой школы — повышенная влажность и едкие испарения. Позже познакомилась со всеми технологическими процессами производства. Получила Орден Трудового Красного Знамени. С овчинно-меховой фабрики ушла на пенсию.
В 1942-ом году держались на собственных запасах шкур. Через год сырьё уже завозили из Омска и Красноярска. Но планы всё-таки срывали. В первом квартале тюменцы не дошили красноармейцам 8 тысяч полушубков. Овчинка не стоит выделки без электричества. Предприятие стояло, но никто не уходил: занимались другой работой. Ветераны-труженицы вспоминают, как расчищали от снега железнодорожные пути, чтобы Тюмень могла принять санитарные поезда с ранеными. Пилили лес.
«Догоним и перегоним!» — с таким настроем стали трудиться на овчинке при новом руководителе. Женщина директор управляла умело. Ксения Олюнина увеличила объёмы выпуска продукции в два раза. В 1944-ом году предприятию вручили переходящее Красное знамя. Труженики сдали на склады военного снабжения 295 тысяч полушубков и 43 тысячи жилетов. Из остатков овчины кроили рукавицы. За четыре года работницы изготовили 218 тысяч пар рукавиц для бойцов Красной Армии.
Низкосортная овчина превращалась в детские чулки, в рукавички, в меховые пиджаки. А отходы шли на хозяйственное мыло. На женщинах держалось и мужское производство. Они работали электромонтёрами, слесарями, кочегарами, сами чинили швейные машины.
Восемь фронтовых бригад — это 300 человек — вместо отпусков получили талоны. За труд обещали заплатить после войны. Все были уверены, что победим. Правда, денег никто так и не видел. Как объяснили заводчанам, компенсация ушла на восстановление разрушенных городов.
