К бывшему зданию НКВД на улице Республики горожане возложили цветы.
В День памяти жертв сталинских репрессий на месте массовых расстрелов у бывшего здания НКВД на улице Семакова прошла традиционная траурная акция. Собравшиеся подходили не только к мемориалу, но и к специально подготовленному стенду «Мы помним все, что было» с выдержками из воспоминаний тех, кто выжил, и тех, кто был причастен к массовым расстрелами горожан. Особенно зацепила за живое фраза: «У нас в Тюмени более культурно расстреливали: палачи обшивали стены подвалов досками, чтобы не было слышно шума от бесконечных выстрелов».
Стенд подготовил коллектив ДК «Торфяник». По словам его директора Светланы Шкуриной, он привлёк внимание горожан. В нём есть отрывки из писем, воспоминания репрессированных и их семей. Информация собрана сотрудниками ТюмГУ.
«Когда готовились к мероприятию, мы общались со школьниками, проводили уроки о Дне памяти жертв репрессий, — рассказала Светлана Шкурина. — Думаю, нам стоит знакомить наших детей, общественность с теми трагическими событиями, которые происходили и на нашей земле. Многим родственникам репрессированных, нашим бабушкам и дедушкам сложно говорить на эту тему, не все дают интервью, показывают фотографии, до сих пор в их душе присутствует семейная боль, несмотря на то, что уже прошло очень много лет».
Хотя есть и те, кто наоборот стремится рассказать о своих родных, чтобы увековечить их память. Нина Васильевна Лазарева пришла на траурный митинг с портретом репрессированного дедушки Алексея Фёдоровича Яцевича.
«Дедушке было 72 года, когда его забрали, а мне был годик, — рассказала Нина Лазарева. — Он был 1862 года рождения. Узнала о его судьбе, когда в 1991 году рассекретили документы. Нам выслали свидетельство о смерти дедушки. Забрали дедушку в 1937 году, так как он был „ярый евангелист“ и был якобы связан с Колчаком, которого, на сколько я знаю, в Тюмени вообще не было. Забрали в августе, а расстреляли в сентябре того же года. Расстреляли здесь же в Тюмени, в районе асфальтового завода на улице Полевой. Там же, очевидно, и хоронили расстрелянных».
В том же 1991 году они поехали на место захоронения. Действительно в земле находили останки людей. Родные взяли оттуда земли, сделали небольшой гробик, обшили его, положили в него землю и захоронили в Нижнетавдинский районе в деревне Новопровка, сейчас она называется Стеклянка. Захоронили на кладбище вместе с бабушкой.
«Моего деда Кузьму Яковлевича Мясникова сослали на север из Челябинской области, высадили в Ханты-Мансийском районе, где они выкопали землянки и жили в них, пока не построили посёлок, который назвали Черемхи, — рассказала Людмила Яковлевна Бойкова (в девичестве Мясникова). — Сейчас его уже нет. Сеяли пшеницу, рожь, построили двухэтажную школу. Дедушка держал лошадей. Его сослали, как кулака. И всю его семью сослали. У них было четверо детей. А расстреляли моего деда за то, что он заступился за лошадей. Их хотели взять для ночных работ. Дедушка сказал: „Лошади, как и люди, должны отдыхать“. На него потом написали донос. Увезли в Тюмень, и мы долго не знали, где он, пока не подняли документы».
По словам Людмилы Яковлевны, ее дедушку похоронили там же, где хоронили и других расстрелянных — на улице Полевой. В том месте установлены памятные таблички, но без фамилий, как на площади Памяти. Указано лишь количество людей. Родственники репрессированных считают, что нужно указать всех поименно.
Всего по данным историка и краеведа Александра Петрушина на территории Тюменской области, Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов по политическим мотивам были репрессированы 22 тыс. человек, 7 тыс. 290 из них — расстреляны.
