Джазовая певица Дебора Браун выступила на сцене тюменской филармонии 22 ноября.
Джазовая певица Дебора Браун выступила на сцене тюменской филармонии 22 ноября. Концерт начался с музыкального вступления в исполнении ансамбля, сопровождающего американку в российском турне. В состав «МосГорТрио» входят пианист Яков Окунь, контрабасист Макар Новиков и ударник Александр Машин. Появление Деборы Браун вызвало шквал аплодисментов. Как и многие афроамериканки, Браун обладает природной элегантностью и обаянием, которые с возрастом делают ее только привлекательнее. Само ее появление на сцене, одна лишь улыбка создали праздничное настроение. «Немного Джорджа Гершвина для вас, — начала она. — Это мой первый раз в вашем городе. Определенно… Two-men». Ее называют наследницей Эллы Фитцджеральд за удивительную легкость в импровизациях, за вольное обращение с джазовыми стандартами и свободный подход к стилям. Стандарты она, действительно, ни в грош не ставит. И хотя в концерте прозвучала одна из самых популярных мелодий Гершвина «Summertime», Дебора и ее преобразила на свой лад. Ей нравится играть со слушателями, дразнить их. Вот зазвучала мелодия, похожая на «Караван» Хуана Тизола. Зал оживился, раздались аплодисменты. А музыканты взяли, да и переключились на песенку Коула Портера «What is the thing called love», причем в бешеном ритме, который изменил начальную мелодию почти до неузнаваемости. В финале, после умопомрачительных вокальных импровизаций, снова зазвучал, дразня, «Караван».Следом, демонстрируя вольное обращение со стилями, Браун превращает песню Дюка Эллингтона в подобие босановы… «Мы так приятно проводит время вместе… Отличный джаз… Shikarno?» — заполняла паузы Дебора, ничуть не смущаясь языкового барьера. Как совпало, что именно это слово решила выучить на русском эта шикарная женщина? «You make my life so glamorous…» — это она сделала жизнь тюменцев роскошной. Правда, всего на один час и пятнадцать минут. «Я так счастлива, трио просто великолепно!» — комментировала Дебора, представляя каждого музыканта. А затем грациозно попрощалась. Зал по привычке было стало аплодировать, рассчитывая как минимум на три биса. Но Дебора вышла лишь раз. «Я пела для вас, а теперь вы спойте для меня». Она выводила музыкальные фразы, ожидая от зала ответа, но дать его было непросто. Вокальную честь Тюмени отстаивала обладательница хорошо поставленного голоса, на лету схватывавшая непростые джазовые рулады, она возвращала их из партера на сцену. Песню про Канзас-сити Дебора допела сама, а потом: «Do zvidannya!» — только ее и видели.
