Книга Владимира Малявина "Империя Ученых" издана в 2007 году, в марте состоялась ее презентация. Однако впервые этот труд стал настоящим бестселлером в интеллигентских кругах почти 25 лет назад, когда увидело свет его первое издание под названием "Гибель древней империи". Самостоятельно мыслящие люди той поры восприняли ее как пророчество краха советской тоталитарной системы.
Интернет-газета «Вслух.ру» и еженедельник «Вслух о главном» принимают участие во всероссийской акции «Читают все!», организаторами которой выступили газета «Книжное обозрение» и Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям. Книга Владимира Малявина «Империя Ученых» издана в 2007 году, в марте состоялась ее презентация. Однако впервые этот труд стал настоящим бестселлером в интеллигентских кругах почти 25 лет назад, когда увидело свет его первое издание под названием «Гибель древней империи». Самостоятельно мыслящие люди той поры восприняли ее как пророчество краха советской тоталитарной системы.
Книга посвящена последним десятилетиям царствования Ханьской династии, закату китайской империи и роли в ней некоего ученого сословия именуемого «ши». История охватывает период с 20-х годов I столетия нашей эры до 20-х годов III столетия.
Сегодня произведение является не менее актуальным. И дело не в современной политической ситуации и даже не в том, что монография издана накануне года Китая в России. Просто за четверть века, по признанию самого автора, в российском и мировом китаеведении так и не появилось фундаментальных исследований об истории этого периода."Империя ученых" — в полном смысле слова монография, со сносками и прочими атрибутами этого формата издания. И нельзя сказать, что книга читается на одном дыхании, однако она написана вполне доступным, живым и образным языком. Вероятно, область интересов Малявина, его частое общение с трудами китайских мыслителей наложило отпечаток на стиль его повествования. Неспециалисту, взявшему в руки эту книгу, рекомендую пропустить предисловие, написанное Олегом Генисаретским, так как текст, вмещенный всего лишь на двух страницах, запросто может отпугнуть своим заумным содержанием, сдобренным научными терминами. Новое издание, в отличие от предшествующего, дополнено прологом о классических учениях политической мысли в древнем Китае, конфуцианства и даосизма. И не зря. Эта глава предваряет остальное содержание книги и как бы готовит читателя к более полному пониманию всех политических и социальных процессов, которые происходили в Поднебесной на рубеже древности и средневековья. Роль иллюстраций играют цитаты древних мыслителей Поднебесной, которыми практически усыпаны страницы книги. Здесь мы найдем изречения Конфуция, Лао-Цзы и других философов. Первая глава знакомит читателя с основами имперской организации Поднебесной на рубеже эпох, деревенской общиной и бюрократией. Далее, переходя к истории драмы позднеханьской династии, Малявин уделяет большое внимание не столько самим событиям, сколько их предпосылкам. Отдельную главу своей книги Владимир Малявин посвящает описанию любопытного движения общественной мысли, которое можно назвать прототипом современного гражданского общества — это ученое сословие ши. Сословием в прямом смысле слова его назвать будет неправильно, так как представители культуры ши имели самое различное происхождение. Речь идет о чиновниках, служилых людях, которые получали должности не в силу родовитости или богатства, что практиковалось в Ханьском Китае, а благодаря своим выдающимся способностям и качествам. Малявин пытается охарактеризовать идеальный образ ши словами мыслителя Лунь юя: «Не бывает ши без широты ума и твердости духа. Его ноша тяжела, а путь его долог. Гуманизм — вот ноша, которую он считает своим долгом нести, — разве не тяжела она? Только смерть прерывает его путь — разве не долог он?». Это движение очень схоже с феноменом русской интеллигенции. Возможно, в этом и кроется интерес русского читателя к этой книге."Культура ши, — как считает сам Малявин, — вдохновлена в конечном счете пафосом освобождения от оков «пошлой действительности» и самой истории; освобождения, продиктованного не нигилизмом, а сознанием своего долга и ответственности перед миром. Она являет собой апологию людей, не знающих, «куда себя деть», скитание в поисках несуществующей родины. Но в этом ее безрассудстве сокрыто ее бессмертие".Некоторые и сегодня пытаются отыскать в малявинскойи истории краха Ханьской империи параллели с современной российской действительностью. В одном из интервью, на вопрос о возможном дальнейшем распаде бывшей российской империи, Владимир Малявин ответил: «Думаю, мы не можем по собственному желанию отказаться от имперского наследия, как бы этого кому-то и ни хотелось. Россия изначально государство, которое было, есть и будет влиятельной геополитической силой. Если бы мы, как советуют современные социологи, занялись „раскурочиванием“ всех социальных институтов, мы бы пришли не к хаосу и к бесчеловечности, а к обнажению странной правды: мы более всего связаны друг с другом в момент, когда нас ничего не связывает… Между прочим, это именно то Дао, на котором стояла китайская империя. Это то, что спасало ее в постоянных гибелях, оставляя в то же время тем, что она есть».Трудно сказать, имеют ли эти аналогии под собой какую-то реальную почву. Однако, одно несомненно — эту книгу стоит прочесть уже потому, что изучение прошлого позволяет избежать ошибок в будущем, а если говорить словами Конфуция, «кто, обращаясь к старому, способен открывать новое, достоин быть учителем».
