Полковник полиции Евгений Брюшко в Тюмени живет около трех лет. За это время дважды назначался начальником региональных подразделений федеральных правоохранительных органов. В настоящий момент возглавляет Госнаркоконтроль по Тюменской области. Считает, что хвалиться данному подразделению пока нечем. Однако за судьбу подведомственного управления не опасается.
— Евгений Сергеевич, вы, помнится, уже были гостем рубрики «Беседы» газеты «Вслух о главном» — в качестве начальника налоговой полиции области. Почему после того, как эту службу расформировали, вы перешли на работу именно в Госнаркоконтроль? Другие предложения, наверняка, были?
— (Улыбается). Были. Буквально в конце апреля нас, первых руководителей управлений налоговой полиции, собрали в Челябинске. Со стороны заместителя министра внутренних дел тогда прозвучало пожелание, чтобы я перешел работать в систему МВД, а именно в ГУВД Тюменской области, в качестве заместителя начальника управления, и возглавил федеральную службу, которая сейчас занимается раскрытием экономических и налоговых преступлений. У меня было две недели на раздумье. Я принял решение вместе с основной частью своего коллектива перейти в УГНК. Мотив — здесь уже наработана определенная материально-техническая база: в соответствии с указом президента, все движимое и недвижимое имущество, которым располагало управление федеральной службы налоговой полиции, передается Госнаркоконтролю. У тюменского УГНК, таким образом, сегодня есть необходимое оборудование и, как выразился один из руководителей администрации области, «теплые стены» — для сотрудников созданы достойные условия. Поэтому особого смысла переходить в органы внутренних дел, тем более, я там в течение определенного времени поработал, я не увидел.
— Каков состав сотрудников управления?
— Наше управление укомплектовано на 89,4%. Сейчас мы рассматриваем кандидатуры на вакантные должности. Пяти-шести человек не хватает в оперативной службе, есть вакансии в обеспечивающих службах. Следственные подразделения укомплектованы на 100%, дознание — тоже. В экспертно-криминалистическом подразделении несколько специалистов еще находятся в стадии оформления. Небольшой дефицит кадров в наших трех межрайотделах — Тобольском, Заводоуковском и Ишимском.
Если говорить о личном составе, то из органов внутренних дел, в том числе и из бывшего Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, к нам перешло около100 человек (в настоящее время решение перейти в УГНК приняли еще несколько специалистов). После того как УБНОН упразднили, в составе тюменского УБОПа действует подразделение примерно из 20 человек, которое занимается проблемой незаконного оборота наркотиков. Для лучшего взаимодействия между нашими коллективами принято решение выделить им кабинеты в нашем здании.
Помимо бывших сотрудников правоохранительных органов, порядка 160 человек, работающих сейчас в тюменском управлении Госнаркоконтроля, раньше служили в налоговой полиции — этими специалистами укомплектованы обеспечивающие службы УГНК. В состав оперативных служб в основном входят бывшие сотрудники УБНОНа; следствия и экспертно-криминалистической службы — из органов МВД. Порядка 60% сотрудников УГНК проработали в правоохранительных органах от 5 до 15 лет. Я считаю, что в целом коллектив у нас состоялся. Сформировался костяк. Мы уже приступили к выполнению тех задач, которые поставлены перед управлением федеральным ведомством.
— При трудоустройстве в УГНК специалисты проходили какой-либо отбор?
— Во-первых, я с каждым беседовал лично, чтобы познакомиться, узнать взгляды человека. Cписок кандидатур мы отработали с нашими коллегами из управления собственной безопасности ГУВД, а также с ФСБ. В итоге некоторые кандидаты остались за бортом. Что касается тех, кто пришел: Уверяю вас, за должностные нарушения сотрудники будут соответствующим образом наказываться. Лучшая профилактика — это когда виновный отбывает наказание там, где положено: окружающие тогда подумают, прежде чем совершить проступок.
— Могли бы вы озвучить причины, по которым потенциальные сотрудники УГНК, по вашему выражению, «оставались за бортом»?
— Мы располагали информацией о злоупотреблениях служебным положением, которые допускали эти люди. Некоторые из них были замечены в связях с распространителями, наркодилерами.
— Какие задачи вы ставите на планерках перед своими подчиненными?
— Не «ловля шприца» и потребителя на улицах, а решение более глобальных проблем. Все приоритетные направления деятельности территориального управления Госнаркоконтроля обозначил на первой и пока единственной коллегии 9 сентября председатель Госнаркоконтроля Виктор Черкесов. Это — перекрытие каналов поступления в регион наркотических и психотропных веществ; раскрытие преступных групп, завязанных на поставках наркотиков и их распространении (крупных групп, подчеркиваю); пресечение контрабанды; легализация преступно нажитых доходов. И главное, на мой взгляд, — взаимодействие и координация деятельности всех правоохранительных структур, занятых борьбой с незаконным оборотом наркотиков: ФСБ, ГУВД, ГТК, пограничной службы. Создание единого информационного банка данных. Мы уже вплотную к этому подошли, но пока механизм организации нашей деятельности в данной сфере не прописан со стороны центрального аппарата.
— Вы наверняка слышали мнение, будто никаких наркобаронов на самом деле не существует: оборот наркотиков осуществляется в основном на уровне среднего звена различных правоохранительных структур. Думаете, это соответствует действительности?
— Среднее звено?.. Может, и правильно сказано: Сегодня есть отдельные факты, по которым мы совместно с ГУВД ведем расследование, — прецеденты не здесь у нас, в Тюмени, а в области. В ХМАО недавно взяли сотрудника УБЭП с 4 кг героина. На юге области больше распространено, так скажем, «крышевание». Что касается наркобаронов. Мне кажется, должна быть какая-то сила, которая контролирует поставки больших объемов наркотических веществ — не в граммах, а в сотнях килограммов.
Относительно каналов общеизвестно, что, например, на юг области основная масса наркотиков завозится со стороны Екатеринбурга, Кургана и Омска. Пока работа УГНК на границе (как с соседними регионами, так и с Казахстаном), к сожалению, не налажена. На сегодняшний день мы не выявили ни одного факта контрабанды. «В работу» поставлена исключительно оперативно-розыскная деятельность. Самая большая партия, за весь период деятельности управления (с 1 июля 2003 года), изъята нами
8 октября, - 1 кг 55 г героина. Однако я уже неоднократно встречался с командиром погранчасти в Ельцове, мы нашли с ним общий язык и недавно подписали соглашение о взаимодействии. В будущем мы планируем разместить в Казанском районе, на территории которого проходит граница с Казахстаном, специальную группу из трех сотрудников УГНК.
Также мы выходим с инициативой о том, чтобы хоть на каких-то паритетных началах с нашими соседями (например, с курганцами, в ведении которых 500 с лишним км границы — прим.: у нас 186 км) использовать для контроля за ситуацией в приграничных районах вертолеты. Недавно мы также встречались с нашими коллегами из УВД Северо-Казахстанской области: договорились о взаимодействии в сфере обмена информацией. Есть уже определенные наработки и по конкретным делам. Но пока говорить об этом рано.
— Давайте тогда поговорим о взаимодействии УГНК с областным комитетом по профилактике и борьбе с наркоманией. У вас ведь были некоторые разногласия в, так скажем, разграничении полномочий на уровне области.
— Ситуация вроде сдвинулась в лучшую сторону. Возможно, сначала комитет увидел в нас конкурентов. Подчеркиваю, никакой конкуренции между нами быть не может. Я всегда говорил и буду говорить: комитет этот нужен, он выполняет громадную работу. Кроме того, важно понимать, что есть задачи, которые ставит перед комитетом губернатор, и есть задачи, которые поставили перед федеральной службой президент и председатель
Хотя в структуре УГНК тоже сформирован подобный, ориентированный на профилактическую деятельность отдел, никакого дублирования полномочий с комитетом не произойдет: потому что наше подразделение будет отвечать конкретно за межведомственное взаимодействие правоохранительных структур в сфере профилактики, а не заниматься организацией профилактических мероприятий, лечения и реабилитации. Может быть, в будущем администрации имеет смысл кого-то из сотрудников комитета (тех, к примеру, кто и раньше отвечал за вопросы взаимодействия с правоохранительными органами) прикомандировать к УГНК — это значительно облегчило бы совместную деятельность. Свои предложения губернатору по этому поводу готовятся, и я намерен выйти с ними на Сергея Собянина уже в конце месяца.
— Выше вы уже сказали о некоторых результатах деятельности управления Госнаркоконтроля по области. А сколько всего наркотических веществ изъято сотрудниками УГКН за период с момента организации ведомства?
— Буквально в начале октября в Тюмени прошло два совещания: на одном проводились итоги деятельности территориальных органов Госнаркоконтроля УрФО, на другом — итоги непосредственно нашей деятельности. Хвалиться-то нечем. Допустим, Челябинск (хотя там и состав подразделения побольше) пусть не сотнями, но десятками килограммов изымает наркотические вещества. На днях челябинцы накрыли партию из 100 кг марихуаны, которую везли из Кургана. Мы же по состоянию на 10 октября изъяли героина 1 кг 258 г, опия 310 г, соломы мака — 13,4 кг, марихуаны — 16 кг. Если говорить об уголовных делах, то всего с 1 июля по 1 октября возбуждено 56 уголовных дел: 23 дела — по части четвертой ст. 228, 16 дел по частям второй и третьей и 17 дел — по первой части (потребление). В общем, есть над чем работать.
— Что из зарубежного опыта борьбы с незаконным оборотом наркотиков, по вашему мнению, могла бы позаимствовать Россия?
— Очень здравую практику, по-моему, внедрили американцы: в США на борьбе с наркотиками завязаны 48 правоохранительных структур, и только одно подразделение координирует их деятельность — DEA. Считаю, что похожие функции в России должен выполнять Госнаркоконтроль. Поэтому я выступил с предложением о создании группы, в которую войдут, например, руководители правоохранительных органов, занятых в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков, и на уровне которой будут координироваться действия ведомств в оперативно-служебной сфере. Потому что уже сегодня мы нередко сталкиваемся с ситуацией, когда неожиданно выясняется, что сотрудники ГУВД работают по одной с УГНК оперативной информации.
Однажды получилось так, что милиция задержала наркодилера, который находился в нашей оперативной разработке, и связи которого мы еще не до конца отработали. Или еще пример: в Тобольске мы с большим трудом внедрили в преступную наркогруппировку своего человека, начали разработку объекта. И тут наши коллеги из ФСБ произвели захват преступников. Хорошо еще, что было темное время суток, и наш человек скатился в какой-то овраг и смог спрятаться, а так попал бы под горячую руку.
— Каким образом в идеале должно, по вашему мнению, строиться взаимодействие УГНК с правоохранительными структурами?
— Я так представляю: объединившись в некий координационный совет, представители завязанных на борьбе с наркотиками правоохранительных ведомств обмениваются информацией, то есть заявляют «наркотические» дела и ставят их на особый контроль. При необходимости можно создавать совместные оперативно-следственные группы.
— Не проще сразу передавать такие дела УГНК?
— Проблема в том, что в органах внутренних дел та же подследственность, что была передана нам — 228 статья Уголовного кодекса. Но я не собираюсь ни с кем соревноваться: сравните, то ли нас здесь 300 человек, то ли штат областной системы органов внутренних дел. По-моему, было бы разумно оставить в ведении ГУВД уличную преступность, уличное потребление наркотиков, а основные части 228 статьи — сбыт, перевозка, хранение — закрепить за Госнаркоконтролем. Тогда милиция не загружала бы свое следствие «наркоманскими» делами, автоматически сбрасывая их нам. Чтобы этого достичь, необходимо внести некоторые изменения в российское законодательство. Соответствующие предложения в Госнаркоконтроль направлены, сейчас они изучаются.
— Евгений Сергеевич, а лично вы какие методы борьбы с незаконным оборотом наркотиков считаете более действенными: жесткие? Или, может, следует легализовать легкие наркотики?
— Я не сторонник легализации. Не бывает так — быть немножко беременной: легкое потребление влечет за собой тяжелое. А жесткие меры: Они и так уже 228 статьей предусмотрены — конфискация и длительные сроки заключения. Чтобы предотвратить распространение наркомании, нужно доводить уголовные дела до логического завершения (то есть главенствующим должен быть принцип: «преступник будет сидеть в тюрьме!»), а также заниматься профилактикой,
— Продвижение здорового образа жизни?
— Да. Хотя порой кажется, что в Тюмени о здоровом образе жизни говорить проблематично: посмотрите, сколько у нас спортзалов… Хотя, безусловно, по сравнению с тем, что было еще три года назад, ситуация несколько изменилась в лучшую сторону.
— Так, может, бег трусцой пропагандировать?
— (Смеется). Почему бы и нет? Еще я, например, с удовольствием езжу на велосипеде.
— Евгений Сергеевич, а вы не боитесь, что Госнаркоконтроль рано или поздно постигнет та же судьба, что и УБНОН?
— Вряд ли. Перед нами изначально поставлены более четкие задачи. Регулярно будет составляться рейтинг территориальных управлений Госнаркоконтроля: во внимание будут приниматься операции, в результате которых изъято не менее 500 г наркотических средств. Таким образом, будет оцениваться уровень управлений.
— Задумывается ли ваше руководство над повышением уровня профподготовки сотрудников УГНК?
— Для начала мы хотим договориться с начальником Тюменского юридического института об организации на базе вуза нескольких спецкурсов. А вообще, в наследство от налоговой полиции
— А какое жалование сейчас получает сотрудник управления Госнаркоконтроля по Тюменской области?
— В среднем около 5−6 тысяч плюс 600 рублей пайковых. Думаю, в скором времени эти суммы все же несколько увеличатся.
— А бывало так, что специалисты, которых вы звали на работу в УГНК, отказывались от предложения, потому что боялись — за себя и своих близких?
— Бывало. Налоговые полицейские, которым я прелагал остаться, отказывались, мотивируя свое решение тем, что у них семья, и государство вряд ли сможет ее в случае чего защитить.
— Были прецеденты, когда сотрудникам УГНК угрожали?
— Нет. И уверяю вас, если подобное произойдет, по отношению к высказавшим угрозу немедленно будут приняты самые жесткие меры.
Справка «Вслух о главном»:
Брюшко Евгений Сергеевич.
Родился 19 октября 1954 г. в Челябинске.
В 1988 г. окончил Высшую школу МВД СССР. По образованию — юрист.
С 1981 г. — на службе в правоохранительных органах.
С 1994 г. — в органах налоговой полиции: начальник Сургутского отделения департамента налоговой полиции по Ханты-Мансийскому АО, начальник Сургутского межрайонного отдела УФСНП по Ханты-Мансийскому АО.
В начале 2001 г. переведен в УФСНП по Тюменской области на должность заместителя начальника управления.
С конца 2001 г. возглавил управление.
С 1 июля 2003 — начальник управления Государственного комитета по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ по Тюменской области (УГНК).
