Нефть руководству нужна была срочно, а лучше - досрочно.
Нефть и газ, два мощнейших энергетических ресурса XX века, правят миром и в XXI веке. Вокруг них строится вся мировая политика и экономика, не говоря уже об экономике государств. Сама добыча сегодня, на первый взгляд, процесс рутинный. В том числе потому, что деньги, даже нефтегазовые, любят тишину. Цены на нефть — это очень тонко настроенный механизм. Нередко он дает сбой по необъяснимым причинам. Но именно мобилизация всех ресурсов и рекорды добычи века двадцатого обеспечили стабильность века двадцать первого.
Нефть = хлеб
В 1980-м на весь СССР прозвучал лозунг: «Даешь миллион тонн тюменской нефти в сутки и миллиард кубометров тюменского газа в сутки!» Добиться таких рекордных объемов в то время было на уровне фантастики. Но в Тюменской области в фантастику не верили — добычу давали реально. Освоение тюменского Севера постоянно шло под грифом «досрочно». На полгода, а то и на год раньше плановых показателей выполнялись работы по разведке и подготовке новых скважин, строительству трубопроводов, аэропортов, железных и автомобильных дорог и так далее. Для досрочного освоения подключались все силы. И в первую очередь — сила слова.
Борис Щербина, первый секретарь Тюменского обкома КПСС
Александр Петрушин, кандидат исторических наук, полковник ФСБ в отставке«Один из руководителей нашей области Борис Щербина наставлял журналистов, особенно пишущих: «Каждый номер «Тюменской правды» должен пахнуть нефтью». Хотелось, чтобы гремела наша область, и они как руководители гремели, - рассказывает Александр Петрушин. - Так, Борис Евдокимович получил Золотую звезду Героя Соцтруда, был назначен министром, потом зампредом правительства».
Срочность, сверхсрочность и досрочность добычи диктует зависимость хлеба от нефти.
«Гонку легко объяснить. В стране в тот период был недостаток зерна. Мы же закупали зерно. С 1964 года оно закупалось в Канаде и других странах. Нужна была валюта. И чем больше, тем лучше», — объясняет Александр Петрушин.
Тем более, что модернизация сельского хозяйства — дело долгое. А вдруг неурожай? Этого вообще не угадаешь. В стране то глобальная засуха, то, наоборот, слишком дождливое и холодное лето. Поэтому в начале эпохи большой нефти председатель советского правительства Алексей Косыгин регулярно ставил задачу: «В стране снова напряженная ситуация с хлебом. Мне нужно три миллиона тонн нефти сверх плана».
В переводе на язык официальных интервью это звучало так.
Виктор Муравленко, начальник «Главтюменнефтегаза», 1972 г.
«Главное управление „Главтюменнефтегаза“ награждено орденом Ленина, и благодарные нефтяники в ответ на такую заботу партии и правительства решили до конца 1972 года добыть сверх плана два миллиона тонн нефти», — говорил Виктор Муравленко.
Не приказывали, а просили
Благодарные нефтяники — это прежде всего буровики. Начальник «Главтюменнефтегаза» Виктор Муравленко сам по образованию инженер по бурению нефтяных и газовых скважин. Прошел путь от моториста на нефтепромысле в Чечено-Ингушской республике до руководителя самого крупного в СССР управления по добыче — «Главтюменнефтегаза». Муравленко в мельчайших деталях знал, КАК достается нефть.
Галина Запорожец, референт В. И. Муравленко, старший инженер, начальник отдела «Главтюменнефтегаза», замначальника отдела НПО «Тюменнефтегаз»«Пока цифра не прозвучит из его уст, ничего нигде не публиковалось. Ни бурение, ничего», - свидетельствовала в 2012 году Галина Запорожец, референт В. И. Муравленко. Здесь и далее цитаты из интервью 2012 г.
В Западной Сибири добычу наращивали постоянно. В 1970-м за успехи, достигнутые трудящимися в освоении нефтяных и газовых месторождений, Тюменская область награждается орденом Ленина.
«Холодная война была. Этого никому не надо забывать. Поэтому нефти надо было много. Надо было что-то кушать. Вот и кушали, — рассказывает Галина Запорожец. — У меня есть стенограмма, где приехал сюда заместитель Косыгина Ефремов. Там все говорят, и в конце он о том, что надо дать больше. В виде просьбы. Муравленко не сказал „да“. Ему не приказывали, потому что понимали, что это невозможно. Сказал: „Хорошо, подумаем все вместе“. Никогда не давал обещаний сразу».
«Это тяжелая задача, но коллективы буровиков, нефтяников, строителей уже имеют определенный опыт и навыки организации работ по развитию нефтедобывающей промышленности в условиях высокой заболоченности, сурового климата, больших паводковых вод и других неприятностей, которые несет в себе Западная Сибирь для работающих здесь», — говорил Виктор Муравленко.
Трудная легкая нефть
«Главтюменнефтегаз» — мощнейший трест по организации добычи в Тюменской области. Он объединял всех, от научно-исследовательских институтов, разрабатывавших уникальное оборудование для добычи, до строителей, возводивших дома в новых городах. Но на доске почета «Главтюменнефтегаза» в первую очередь буровики.
Виктор Горбачёв, журналист, заслуженный работник культуры РСФСР, Почетный работник нефтегазстроя России, легенда тюменской прессы«Это очень сложная работа, - говорит Виктор Горбачёв. - Скважину пробурить -это целая история. Каждую буровую бригаду обучали как пожарных или атомщиков: по тревоге за три минуты быть на своих местах. Потому что может идти бурение, вдруг взрыв, и вся эта система поднимается в воздух. Это по поводу опасности. Но и сама буровая работа - это целый комплекс очень сложных действий. А буровой мастер сразу не рождался. От его знаний, опыта и личных качеств, таких как хладнокровие, зависело, сколько будет пробуренных скважин и сколько нефти и газа удастся добыть».
«Несколько дней назад нашей бригадой был установлен новый всесоюзный рекорд по проходке буровых скважин, — отчитывался в 1974 году буровой мастер Геннадий Лёвин, Герой Социалистического Труда. — Мы пробурили 100 тысяч метров. Это впервые в стране и впервые в истории отечественного бурения, чтобы одна бригада смогла за год пробурить 100 тысяч метров».
Геннадий Лёвин уже в 23 года стал буровым мастером. В Тюменскую область приехал из Куйбышевской, ныне Самарской области. Его бригада одной из первых начала разрабатывать знаменитое Самотлорское месторождение, о котором буровики говорили: «Бог создал Землю, а дьявол — Самотлор».
Красивое озеро, под которым скрываются гигантские запасы нефти, оказалось очень коварным. Оно окружено непроходимыми болотами глубиной до 6 метров и оврагами. Самотлор — самое крупное озеро, а вокруг — еще более полутора тысяч мелких.
Геологам понадобилось больше года, чтобы только дотащить буровой станок до озера. Тракторы тонули в болотах даже в трескучие морозы, когда за минус 50, замерзает солярка и лопается металл.
А давление нефти на Самотлоре такое, что на буровых лопались трубы и нефтяной фонтан вырывался из-под земли со звериным ревом. При этом Самотлор, как и другие месторождения нефти и газа, нужно было не просто взять, а взять в рекордные сроки.
Бригада Геннадия Лёвина первой в Западной Сибири на Самотлоре пробурила 1 миллион метров скважин.
Выдохнул!
«Все хотели Тюмень снимать, потому что Тюмень тогда гудела на весь мир, — рассказывает Виктор Горбачёв. — Была у меня группа немецких журналистов. Журналист — кандидат наук, кинооператор — дай боже парнишка, да двоих они наняли здесь таскать камеры и другие вещи. Я с ними ездил на буровые. Помню, к Лёвину приехали. Что такое 100 тысяч метров? Это 45 пробуренных самотлорских скважин, дающих 6 млн тонн нефти в год. И немец потом мне говорит: „Виктор, вы, наверное, нас обманываете. Ну не может же буровым мастером быть вот этот!“ А я говорю: „У нас такие буровые мастера“. Что их смутило? Разговор, общение, уровень интеллигентности, что ли».
«И бедный кинооператор! — продолжает Виктор Горбачёв. — Там, конечно, первым делом рюмку, вторую. Все прикладывались, а оператор как скала. Ни грамма, ни рюмки, ничего! Оказывается, он был алкоголик. Знал, что если надерется где-нибудь, то они лишатся работы. Но когда вернулись в Тюмень, мы его на руках тащили и грузили в самолет. Выдохнул, все-таки. Ну вы представляете, каково ему было все это видеть? А угощали хорошо!»
Скважины потом сами ставили рекорды. Одна могла дать до ста тонн нефти в сутки. Это 36 с половиной миллионов тонн нефти в год. Бригада Геннадия Лёвина девять раз добивалась максимального в стране результата по годовой проходке.
«Как ваша молодежь относится к перестройке?»
Под буровиков «Главтюменнефтегаза» было заточено всё в нашей стране: металлурги, машиностроители, авиаторы, железнодорожники, энергетики, автомобилисты трудились на нефтянку.
«Все наряды главка шли с красной полосой. Выделяют фонды министерству — пишут „Миннефтепром“ и дальше отдельно „Главтюменнефтегаз“. То есть тюменской нефти давали все, чтобы она быстрее развивалась, — рассказывает Галина Запорожец. — Лес, пушнина, это да. Но нефть и газ — это была валюта. Поэтому давали всё и требовали тоже всё».
За валюту СССР покупал многое. Для любой страны импорт — это нормально. Например, у нас не растут бананы и кофе. Хлеб растет прекрасно, но для Дальнего Востока его дешевле купить в Америке, чем везти из родного Черноземья. Хотя в целом хлебом страну точно кормила тюменская нефть. После 1972 года, когда распечатали Самотлор, открыли много новых месторождений и началась эпоха большой Тюменской нефти, СССР завозил зерно и муку огромными партиями — до 40 миллионов тонн в год. На это уходило до 15% золотовалютных резервов. Страна импортировала и то, что нужно, чтобы добывать нефть.
«Это экономическое сотрудничество в виде приобретения западных технологий, оборудования, приезд и в Тюмень, и в северные регионы иностранных специалистов, которые работали в наших городах. В Сургут ехали французы, до сих пор помню, в Нижневартовск — японцы. Тогда стали применять новые способы добычи нефти, которые они привозили. Естественно, среди них были представители, которые сотрудничали со спецслужбами, добывали самую разную информацию, не только технологическую, но и социальную, о настроениях», — рассказывает Александр Петрушин.
Например, британцы интересовались: «Наша телекомпания БиБиСи приехала узнать, как ваша молодежь относится к перестройке. И о возможности делать совместные предприятия. Поэтому мы в Западной Сибири. Как первые впечатления? Холодно!»
Светлые ночи — для работы
«Скажите, что дает передвижка буровой ночью?» — спрашивает в 1979 году корреспондент Виктор Горбачёв.
И получает ответ: «Это дает ускорение проходки буровых бригад. Раньше у нас не практиковалась такая работа, и буровиков мы задерживали. А сейчас ночи у нас светлые — решили изменить подход».
Передвижное основание под буровую установку — уникальная инженерная разработка начальника «Главтюменнефтегаза» Виктора Ивановича Муравленко. Еще он придумал строить «ледовые дороги». Зимник регулярно покрывали отходами с лесозаготовок и проливали водой, чтобы создать толстую ледяную корку. Она не таяла до июня и позволяла летом проехать по болотам, чтобы доставить на буровые оборудование, топливо, продукты питания.
Сергей Великопольский, почетный президент Фонда им. В.И. Муравленко«Он по-особому относился к буровикам, знал поименно каждого, заботился о них, знал их нужды, помогал всячески, - рассказывал о Муравленко Сергей Великопольский. Здесь и далее цитаты из интервью 2012 г. - Первые буровики героями стали при Муравленко. Я не умаляю заслуг других начальников главка. Но он понимал, что буровики определяют главное направление в добыче нефти. От них многое зависит».
Продолжение следует.
