3 июня спектакли как на подбор, зрителям не нарадоваться. Челябинский театр представлял сказку «Черная курица, или Подземные жители», а московский частный театр «Карабаска» - «Клочки по заулочкам», остеровское переложение народной сказки.
3 июня спектакли как на подбор, зрителям не нарадоваться. Челябинский театр представлял сказку «Черная курица, или Подземные жители», а московский областной государственный театр кукол — «Клочки по заулочкам», остеровское переложение народной сказки про избушку лубяную и ледяную. На прошлом «Золотом коньке» челябинский театр покорил зрителей тонкой, чудесной сказкой про циркового жеребенка. «Черная курица» подтверждает марку: стильные декорации в духе классического Петербурга, куклы — каждая с характером, история чуть старомодная, рассчитанная на вдумчивого зрителя. Конечно, публика, по большей части состоящая из отрядов пришкольных летних лагерей, — это не отборная целевая аудитория. В зале то и дело раздавались восклицания: «Почему у Алеши длинные волосы?» — «А это девочка!» или «Ха-ха, он сказал «сделалось темно!». Самое большое недоумение у большинства зрителей вызвали неведомые розги. «А что такое розги?», — даже выкрикнул один малыш. Надо полагать, постановщик не ввел порку из соображений деликатности — рисунок спектакля не требовал жестокой сцены. Но может, и стоило показать зловещие прутики, чтоб прояснить хоть одно старинное слово. Атмосфера XIX века создается в спектакле с любовью и ювелирной точностью, анонс не обманул, кукловодам и впрямь удается воспроизводить церемонную пластику людей того времени. Живая жестикуляция и оттенки голоса компенсируют даже отсутствие у кукол мимики. Спектакль украшает тонкая ирония, назидательность, заданная первоисточником, подается ненавязчиво. Режиссеру Владимиру Гусарову удалось воспроизвести и таинственную атмосферу, благодаря которой сказка Антония Погорельского переживает столетия. К сожалению, многие зрители — из младшей школы, судя по голосам, на «Черной курице» скучали. И в этом нет вины театра, да и детей не упрекнешь. Просто они растут в другой системе кодов, они не привыкли к полутонам и пастельной, едва-мерцающей таинственности. Им понятен цветастый, сверкающий вихрь диснеевских чудес, экшен анме-сериалов, гэги Comedy Club. Видеть это грустно, но кукольники не должны воспринимать пристрастия школьников как руководство к действию. Ведь если не в театре, то где еще узнают дети мультимедийного века размеренные, печальные и умные сказки уходящих эпох. «Клочки по заулочкам» не предвещали ничего сверхординарного — судя по фотографиям, спектакль похож на сотни других, в которых раскосые синтетические лисички сюсюкают с трусливыми зайчатами и обводят вокруг лапы глуповатых мишек. Но приевшееся лоскутно-лубочное оформление тут же прощается, как только на сцене появляется Лиса Натальи Третьяк и Заяц Анастасии Игнатенко. В последнее время в детском театре все чаще зритель видит, как актеры без секундного размышления прячутся за маской устоявшегося типажа. В иных театрах это не только не считается зазорным, но и становится предметом актерской гордости, дескать, глядите, как ловко, как похоже я изображаю эдакого типичного Зайца. Клише слишком часто становятся главными инструментами актера, так что увидеть живую, непосредственную актерскую игру, создание оригинального образа — большая удача. Московские актрисы рисуют характеры голосом, интонациями и прекрасно владеют куклой, не таскают их взад-вперед, обозначая действие, а живут. У Лисы нет однообразных движений, ее арсенал необыкновенно богат: то подбоченится, то о крышу обопрется, ножкой шаркнет, притопнет нетерпеливо, лукаво поведет головой, лапку выбросит вперед повелительно, или в полужесте, в полудвижении так жалобно глянется, что веришь, веришь! Оставаясь хитрой, беспринципной обманщицей, Лиса умеет быть натурально растерянной, наивной, обаятельной — такого персонажа не вырежешь из картона по шаблону. Заяц — парень попроще, в общем, и роль у него такая, но в целом и он — самостоятельный, живой образ. Обаятельный, но уже куда более карикатурный персонаж — Волк Марины Миллер. Он смешно шепелявит и сочиняет песенки. Волк — простак, ему как-то даже сочувствуешь, вроде хороший парень, но до чего глупый! Дальше появляется Медведь в исполнении когдатошнего актера тюменского кукольного театра Алексея Соколова. К сожалению, наш бывший земляк еще меньше озабочен характером своего героя, Мишка вышел среднестатистическим увальнем. Самое интересное, до чего он похож на Медведя из «Клочков по закоулочкам» в тюменском театре драмы! Поначалу диву даешься, а потом понимаешь, что это не чудо, а лишь подтверждение живучести штампов. Бык, также доставшийся Марине Миллер получился потерянным ничьим малышом. Значит ли это, что у каждого актера должна быть одна роль, которой он отдавался бы полностью? Возможно. Ведь Петух, в исполнении Алексея Соколова, вопреки своей судьбоносной роли в сюжете, оказывается персонажем начисто лишенным харизмы. Но даже при этих оговорках, спектакль получился замечательный. Над его шутками нестыдно смеяться, а в конце хочется не просто вежливо похлопать, а с удовольствием поаплодировать актерам, которые умеют сделать чудо даже из намозолившего глаза лубка.«Золотой конек». Что подумают окруж-ж-жающие? «Золотой конек»: лоскутное одеяло сказок
