Сегодня у нас необычный урок. Мы познакомимся с двумя письмами, что написали с фронта своим ученикам Андрей Андреевич Ермоленко и Хабибулла Хайруллович Якин.
Сегодня у нас необычный урок. Мы познакомимся с двумя письмами, что написали с фронта своим ученикам Андрей Андреевич Ермоленко и Хабибулла Хайруллович Якин… Осенью 41-го учитель русского языка и литературы неполной средней школы поселка Кордон Вагайского района А. Ермоленко был назначен директором этой школы. 12 июля 42-го ушел на фронт. Командовал взводом автоматчиков, воевал на Северо-Западном фронте. После ранения был направлен на Курское направление, где погиб 23 мая 1943 года. Сохранилось письмо Андрея Андреевича, которое он написал своим ученикам 1 декабря 1942-го. Читаешь его — и кажется, что это диктант. Учитель диктовал его не только для того, чтобы еще раз закрепить знания ребят по своему любимому предмету. Он преподавал… любовь к Родине, он учил ребят расти настоящими гражданами своей страны.«Здравствуйте, дорогие ребята! Безмолвен стоит кругом лес, только тихо похрустывает снег под ногами патрулей да яркое пламя костра в нашей землянке то вспыхивает, то опять опадает. Где-то в стороне тяжело ухают разрывы снарядов да раздаются мощные звуки нашей родной „катюши“.Мои бойцы-автоматчики (я временно командую взводом) мирно спят, а я сижу и думаю о войне, о вас и обо всем другом. Я не был еще в бою, но скоро пойду. И вот перед боем решил написать вам письмо. Много горя принесла война нашему народу. Многие из вас не увидят больше своих отцов и братьев, многие матери будут плакать о погибших своих любимых детях. И все эти несчастья принесли нам Гитлер и его преступная банда. И теперь мы, бойцы, идем в бой, чтобы освободить нашу Родину от этих бешеных собак, которые топчут нашу землю, едят наш хлеб, разрушают наши города и села, уничтожают наши школы и больницы, убивают наших людей, которые могли мирно жить и учиться. И многие из нас, может быть, в последний раз идущие в бой, осознают, что погибнем мы за то, чтобы вас не уничтожили фашисты. Слава о Красной Армии будет жить в памяти людей вечно. Героические защитники Сталинграда начали свое победоносное наступление на врага. И скоро наступит тот день, когда вся Красная Армия мощной лавиной двинется на запад и уничтожит всех фашистов. И вот, сидя в землянке перед боем, я решил написать вам письмо. Ребята, чем мы упорнее бьем врага, тем скорей наступит конец войне. Но и чем вы будете лучше учиться, тем самым окажете больше помощи нам. Учитесь упорно, настойчиво, слушайтесь и выполняйте все указания учителей так, как бойцы выполняют приказы командиров. Я — командир, и ни разу не сталкивался еще со случаем, чтобы мой боец не выполнил приказа, и поэтому всякую задачу мы всегда выполняем. Будьте дисциплинированны, помогайте друг другу, помогайте стране и Красной Армии бить врага. И помните, ребята, наше дело правое, и мы победим. Живу я, ребята, хорошо. Вот наступила зима, и меня одели в теплое белье: ватные брюки, валенки, шапку, фуфайку, и скоро еще получим шубы. Питание хорошее. Сейчас занимаемся на лыжах, стреляем из автоматов. Пока все. До свидания. Пишите о своих успехах. Как учитесь, что делаете, все подробно».Ждите с победою. А.Ермоленко. 1.12.42 г."…Жаркое лето 1942-го. Кровопролитные бои развернулись под Ржевом. Учитель Аксаринской начальной школы Ярковского района, связист Хабибулла Якин под яростным огнем врага поддерживал связь командного пункта полка со стрелковым батальоном. Был контужен, но остался в строю. Год 1943-й. Хабибулла Хайруллович воюет в составе 2-й гвардейской Таманской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии имени Калинина. Ратные подвиги этого коммуниста уже отмечены двумя орденами Красной Звезды. Год 1944-й. Наш земляк, уроженец деревни Муллаши Тюменского района, из госпиталя, где лечился после очередного тяжелого ранения, был направлен в 128-ю горно-стрелковую дивизию. В ее составе Х. Якин дошел до Чехословакии. И этот его боевой путь отмечен орденом Славы всех трех степеней.«Дорогие ребята! По вашей просьбе опишу последний бой, в котором мне пришлось участвовать и за что был награжден третьим орденом Славы I степени. Ночью нас подняли по тревоге. Батальон пришел на передовую, когда еще не рассвело. Окопы были в рост человека, хорошо оборудованы. Перед нами — чешская деревня, справа от нее — небольшая роща. С появлением первых лучей солнца началась артподготовка. Она была мощной, но непродолжительной. По сигналу красной ракеты батальон поднялся в атаку. Солдаты дружно выскочили из окопа, ведя огонь из своих автоматов, ускоренным шагом двинулись вперед. Пошли и мы, пулеметчики. Расчеты станковых пулеметов двигались рывками. Свои „горюновы“ мы протаскивали вперед, бросались на землю у пулеметов и начинали торопливо „тараторить“, посылая тысячи пуль в сторону противника. Мы подходили к деревне. Прямо перед нами стоял небольшой дом из красного кирпича. Солдаты с криком „Ура!“ побежали. Вдруг совершенно неожиданно из окна кирпичного дома торопливо заговорил немецкий пулемет. Батальон залег. Фашистский пулемет продолжал бить по лежащим. Ни о чем, кроме немецкого пулемета, не думая, я зубами разорвал свой индивидуальный пакет, обвязал марлей в одну связку две противотанковые гранаты, одну Ф-1 и пополз. Когда я вышел из сектора обстрела, сделав рывок, добежал до угла дома и вдоль стены пополз к окну, откуда бил немецкий пулемет. Дополз, швырнул связку в окно и плотно прижался к земле. Тупая боль в голове. Темнота. Я не знаю, сколько так пролежал. Когда очнулся, батальона уже не было. Перед домом лежали убитые. У меня кружилась голова. Я поднялся и пошел искать своих. Нашел их за деревней. Они лежали в обороне. Командир роты приказал мне поставить пулемет на противоположный скат, но сделать это было совсем непросто. Фашистский пулеметчик простреливал каждого, кто пополз. Прикрываясь щитом „горюнова“ и подталкивая его, я пополз. По щиту зацокали пули. Кто-то схватил меня за ногу и стянул вниз. Это был мой неотлучный друг Ваня. Я даже не заметил, когда и откуда он пришел."Что похоронку ищешь?» — зло прошептал он. Я растерянно посмотрел на него: «Это же приказ командира пулеметной роты!"Иван, таинственно улыбнувшись, указал на кладбище и скрылся между могилами. Скоро он вернулся с крестом, быстро надел на него свою шинель. Я догадался: «Ну и черт же ты, Ванька!"Иван поднял крест в шинели. Гитлеровец остервенело стал бить по шинели. Было отчетливо видно, откуда он стреляет. Я прицелился, закрепил вертикальные и горизонтальные прицелы своего «горюнова» и дал длинную очередь в окошечко чердака. Фашист замолчал. Мы, Полубоярный, Чайкин и я, быстро перебрались на противоположный скат холма и в готовой стрелковой ячейке установили свой пулемет. На короткое время на нашем участке установилась удивительная тишина, лишь за каменным забором слышался гул моторов и лязг гусениц. Немец явно что-то затевал. И вот из-за забора выползли немецкие танки. Тут же они развернулись в боевой порядок и, с хода стреляя в нашу сторону, медленно двинулись на нас."Почему не стреляют наши пушки? — думал я. — Почему они молчат?"И тут же, как бы в ответ на мои мысленные вопросы загремели орудийные выстрелы, и тут же перед танками появились земляные фонтаны. Но танки продолжали приближаться. Два танка, повернув вправо, двинулись на дорогу. Вдруг передний танк остановился, неуклюже развернулся к нам правым боком и задымил. Другой танк загорелся сразу. Остальные, не достигнув нашего рубежа, стали отходить задним ходом… Всем уже казалось, что вот-вот заговорят наши пушки и мы войдем в чехословацкий город Моравска-Острава. Как вдруг началась мощная немецкая артподготовка. Весь передний край окутало дымом. Под прикрытием артиллерии на нас двинулась немецкая пехота. Из-за каменной стены все выходили и выходили немецкие солдаты с автоматами на шее. Открывать огонь по пехоте гитлеровцев было еще рано. Да и заранее раскрывать себя не следовало. Позиция наша была исключительно удобной, мы находились на склоне, а равнина с немцами у нас была как на ладони. Немцы подходили все ближе и ближе. И вот они уже побежали. Их правый фланг был совершенно открыт. Я изо всех сил вцепился в рукоятки пулемета и ждал, когда немцы окажутся в узкой горловине равнины между западным склоном и мной. Когда фрицы поравнялись с моим ориентиром, я открыл огонь. Гитлеровцы попадали. Я в упор с близкого расстояния стал расстреливать лежащих. Фашисты сделали попытку передвигаться перебежками, но и это им не удалось. В этом бою я был четвертый раз ранен.20.04.45 г.»Лишь в июне 1946-го вернулся Хабибулла Хайруллович с войны. Закончил пединститут и продолжил заниматься своим любимым делом — учительствовал в школе деревни Чикча Тюменского района. И все свое свободное время почетный гражданин Ржева и Тюмени Х. Якин посвящал патриотическому воспитанию молодежи. Рассказывал ребятам о доблести, о подвигах, о славе сибиряков. Наталья Тереб. «Тюменские известия»
