Мы преодолели полицейские кордоны, просочившись тонким ручейком, и заняли место в храме к одиннадцати часам дня. Гул голосов на разных языках, шевеление толпы, окрики разминувшихся — это предисловие к чуду, которого все ждут.
Крохотный огонек в закрытой стеклянной лампе кажется во сто крат весомее моей тяжелой походной сумки. Потому что огонек этот — частица неба, дарованная Всевышним. И я везу ее в Тюмень, с волнением поглядывая на едва уловимое движение пламени: только бы не погасло!
Каждый год в Иерусалим на Великую субботу съезжаются тысячи паломников, чтобы своими глазами увидеть чудо — схождение Благодатного огня на Гроб Господень. Каждый год своды древнего храма оглашают восторженные крики на разных языках мира и озаряет свет зажженных свечей. В этот момент разношерстная публика превращается в единый организм, голоса сливаются в один голос и биение сердец становится различимым. Огонь снова сошел с небес, значит, мир не погибнет. Значит, мы еще не разучились любить и понимать друг друга. Ничто не потеряно, пока дети одной планеты верят в доброе начало.
ИСТОРИЯ ОДНОГО ПУТЕШЕСТВИЯ
Свидетельства прошлого
История главного Иерусалимского храма трагична. Он трижды полностью разрушался и восстанавливался заново. Первый храм над Гробом Господним повелели возвести император Константин Великий и его мать — святая равноапостольная царица Елена. В 614 году персидский князь Хосрой II разрушил христианскую святыню. Его воины уничтожили все монастыри, убили более 100 тысяч христиан. Спустя какое-то время патриарх Иерусалимский Модест восстановил отдельные фрагменты строения (над пещерой Гроба и на Голгофе). Но в 1009 году и эти стены были превращены в груды камней завоевателями-арабами. В XII веке византийский император Константин Мономах попытался соорудить еще один храм. Русский паломник игумен Даниил так описывал увиденное: «Верх церковный не до конца сведен камением, но токмо сперт досками и древом тесаным плотническим образом, и тако есть без верха не покрыто ничем же». Крестоносцы, овладевшие Иерусалимом, сочувственно отнеслись к бедственному положению святыни. В 1130 году они заложили новый храм, который в XVI веке при императоре Карле V был разобран. На его месте построили еще один. В 1808 году и эту постройку уничтожил огонь. Отстроенный после пожара храм представляет собой единение трех основных сооружений — храма на Голгофе, часовни Гроба Господня и храма Воскресения. Таким он предстает перед сегодняшними паломниками. Величественная, сумрачная, со множеством ходов и выходов громада. Человек, входящий под ее своды, едва приметная букашка. Храм — как Вселенная. Здесь есть место всем, кто хочет пообщаться с Богом. Шесть основных приделов расположены в разных частях храма по числу конфессий, исповедующих христианскую религию. Сюда приходят помолиться православные, католики, григорианцы, сирийцы, копты, эфиопы.
Напротив входных дверей храма на мраморном полу лежит Камень Миропомазания. На нем Иосиф и Никодим помазали миррой и алоэ тело Иисуса. За Камнем — глухая стена Воскресенского собора. Справа — вход на Голгофу, куда ведут 18 истертых миллионами подошв мраморных ступеней. В том месте, где два тысячелетия назад возвышался на скале Крест Спасителя, сейчас стоит престол для совершения бескровной жертвы. Через застекленное оконце в полу (справа от престола) можно видеть расселину в камне, которая, как считается, образовалась в минуту последнего вздоха Иисуса. Об этом упоминал евангелист Матфей, о расселине писал в IV веке святой Кирилл Иерусалимский. По мнению авторитетных ученых, геологический возраст расселины может совпадать с первыми годами нашей эры.
Слева от Камня Миропомазания располагается ротонда, окруженная колоннадой из 18 массивных колонн. В центре ротонды возвышается мраморная часовня (Кувуклия), выстроенная над пещерой Гроба Господня. Это место является самым священным в храме — здесь «смерть была поглощена победою». Часовня, построенная в 1810 году, заменила собой пещеру, где был установлен гроб с телом Иисуса. Не тот гроб, что мы представляем себе, а каменное ложе — «лавица» — длиной около двух метров и шириной полтора метра. Сорок три лампады днем и ночью освещают Кувуклию.
Соборный храм Воскресения примыкает к храму Гроба Господня. В нем установлен четырехъярусный иконостас, часть икон из которого — пожертвования русского императора Александра I. А на Царских вратах есть изображение двуглавого византийского орла. В приделе «Поругания и Тернового венца» хранится часть тернового венца Христа. К святыням храма относятся: крипта «Обретения креста», где в 320-х годах императрица Елена обнаружила Крест Господень с сохранившимися в нем гвоздями, часовня «Разделения Риз», на этом месте римляне по жребию делили одежды распятого Иисуса (собственность армянской церкви), а также часовня «Пригвождения к кресту», часовня «Распятия», гробница Иосифа Аримафейского (собственность эфиопской церкви) и «пещера Адама», в которой, по преданию, был найден череп первого человека.
**Мир вашему и нашему дому
**
Иерусалим влечет к себе тысячи паломников из России. В старые времена богомольцы шли сюда пешком, затрачивая на дорогу два-три года. Сегодня от Москвы до сердца христианского мира всего три часа лёту. На нашем земном шарике есть только одна Святая земля, и она является родиной каждого христианина. Ведь именно здесь прошел земной путь Иисуса Христа.
Иерусалим — город разнотравья и цветов, гирляндами свисающих с крыш и балконов. Город домов, ступеньками примкнувших к горным склонам. Город деревьев и мимоз, растущих на камнях. Благословенный край… вооруженный до зубов. Здесь никому нет дела до того, какой ты национальности. Имеет значение только то, как ты молишься. Тысячи лет Святую землю терзают войны. Насилие и террор оскверняют христианские святыни. Ортодоксальные евреи (люди в черных одеждах) носят траур по утраченному храму. На горе, где он когда-то стоял и куда ходил маленький Иисус, сейчас высится мечеть. Ее золоченый купол виднеется за стеной, окружающей храмовую гору. «Золотые Ворота», через которые Иисус въезжал на белой ослице и через которые в город должен прийти новый Мессия, прочно замурованы по приказу султана Сулеймана. На подступах к воротам расположено мусульманское кладбище. Путь христианам сюда заказан. И это обстоятельство является одной из первопричин вражды представителей двух религий. «Бог един», — понимает каждый в отдельности. Но, объединившись в религиозные армии, верующие, потрясая автоматами, начинают доказывать друг другу, чей способ общения со Всевышним более правильный.
С 2003 года российская делегация под началом Фонда Святого Всехвального апостола Андрея Первозванного и Центра национальной славы России посещает Святую землю с целью попросить у Бога мира Иерусалиму.
«Иерусалим — духовный центр земли. Если мы сможем вымолить мир для Иерусалима, то импульс этой благодати пройдет и по другим точкам планеты», — сказал на пресс-конференции, предваряющей четвертую паломническую поездку, Сергей Щеблыгин, президент фонда и член Совета
Российскую делегацию в Израиле принимают тепло. Русские едут в Иерусалим помолиться не за себя — за всех. И встречают благодарный прием со стороны жителей, прошедших многие испытания. За короткий срок реализуемая фондом программа «Просите мира Иерусалиму» обрела поддержку христиан во многих странах. В этом году молитвы о мире на Святой земле читали верующие в Сербии и Черногории, США и Польше, Румынии, Сирии, Чехии и на Кипре.
Программа фонда помимо общей молитвы включает в себя принесение Благодатного огня из Иерусалимского храма Гроба Господня к пасхальному патриаршему богослужению в храме Христа Спасителя, а также в другие епархии Русской православной церкви. Нынешнюю поездку возглавили председатель попечительского совета Фонда Андрея Первозванного Владимир Якунин и епископ Дмитровский Александр. В состав делегации вошли А. Соколов, министр культуры и массовых коммуникаций РФ, М. Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа, В. Богомолов, первый заместитель руководителя фракции партии «Единая Россия», А. Казьмин, президент
**Избранные для эксперимента
**
Полицейским, вооруженным автоматами УЗИ, удивляешься первые несколько минут. Потом привыкаешь. «Военное положение», — объясняют нам организаторы. Киваем понимающе. Но светлый город, построенный из желтого камня и наполненный ароматами трав и цветов, меньше всего похож на театр военных действий. Однако шаг стражей порядка пружинист, они всегда наготове. Почему же не хватает мира этой чудо-земле? Неужели людям, живущим на ней, мало места?
Наш гид по Иерусалиму Татьяна Лебединская, хрупкая дама с уставшим взглядом, делится наболевшим:
— Я еврейка. К арабам отношусь совершенно спокойно. Мне они не мешают. Мой народ им мешает. Они говорят: «Понаехали! Кто вас звал?» Арабы поселились здесь через 600 с лишним лет после того, как иудейское государство было разрушено. «Тут жили наши деды», — заявляют они. И они правы. Но кто на этой земле жил раньше их дедов, арабы знать не хотят. Представьте себе такую ситуацию: в 1937 году репрессировали семью, отправили в лагерь. Осталась квартира, которую согласно ордеру кто-то получил. Люди с бумажкой заселились на освободившуюся жилплощадь. Прошли годы, реабилитированная семья вернулась, тоже с ордером. Так и народ Израиля вернулся в свою «квартиру». Когда нашего первого президента в английском парламенте спросили, какое право евреи имеют на эту землю, он положил руку на Библию и сказал: «Вот мое право». Все замолчали. Потому что читали Библию и знают, кому земля обетованная дарована Богом.
— Так неужели в такой большой «квартире» недостает места всем?
— Если бы вы побывали в иудейской пустыне, то увидели бы громадные просторы, где стоит, может быть, всего десять еврейских поселений. Вокруг никого. Только бедуины, которые живут бедно не потому, что у них ничего нет, а потому, что они хотят так жить. Им не нужны дома. Там огромное количество свободной земли, которая не принадлежит никому, и никто на нее не претендует, пока еврей не начинает строить дом. Тогда раздаются крики: «Эта земля наша, уйдите!»
Татьяна умолкает на минуту, потом уверенно произносит:
— Я сейчас не сказала ни одного слова, за которое мне было бы стыдно. Однако данная проблема требует философского осмысления не только со стороны Израиля. У России колоссальные возможности внести мирную лепту в решение этого вопроса. Если русские будут желать мира Иерусалиму не формально, то, я думаю, действительно может что-то получиться. И дай Бог. Здесь нужен мир. Ваша миссия должна принести реальные плоды. Если в Иерусалиме будет порядок, будет хорошо всем на земле. Когда здесь плохо, всем плохо… Говоря о пресловутой избранности еврейского народа, надо помнить, что этот народ является избранным не потому, что он лучше других. Он избран для определенной цели. Для какой, сказано в Библии. Мы как контрольная группа мышей при эксперименте. Если мы соблюдаем заповеди, все смотрят и говорят: «Смотрите, как им хорошо». Если сбиваемся с пути, весь мир ужасается от того, как нам становится плохо. Евреи — проводники воли Всевышнего. И только.
Экскурсия по Иерусалиму
Нас семь журналистов из разных регионов страны. Экскурсионный автобус мчит по главной дороге, ведущей в Иерусалим через Шаронскую и Аиронскую долины. Мы примкнули к окнам и слушаем гида.
После того как главный христианский храм Иерусалима был разрушен, а Иисус распят, Святая земля спала и ждала возрождения. Все леса на ней были уничтожены, кругом «процветали» малярийные болота. Сейчас эти болота сменились апельсиновыми рощами и на камнях тоже выросли деревья, посаженные заботливыми руками в середине прошлого века. Мы проезжаем город Лидда, которому 2000 лет. Здесь похоронен Георгий Победоносец. Минуем поле, где произошло сражение Иисуса Навина с язычниками. На въезде в город встречаемся с надписью: «Благословенны входящие в Иерусалим». Значит, и мы — благословенны… Многое ли можно увидеть и запомнить за два дня? По-хорошему в Иерусалиме надо бы провести неделю, чтобы, посетив главные христианские святыни, проникнуться духом столетий, подумать, не торопясь, о жизни на земле и о жизни вечной. Но времени у нас немного. От Яффских ворот, которые ни разу за всю историю своего существования не были взяты штурмом, мы быстрым шагом движемся витиеватыми проходами через восточный базар к главному Иерусалимскому храму. Успеваем разглядеть башню Давида, проходим по скорбной улице Виа де ла Роза, по которой шел Иисус с крестом. И вот он — храм Гроба Господня. Завтра будет Великая суббота. Завтра Всевышний подарит верующим Благодатный огонь. И паломники, рассчитывающие только на себя, заранее занимают места у храма. Как воробьи на жердочках, рассаживаются они на ступенях, сидят прямо на камнях и даже спят, положив руку под голову. Внутри храм напоминает оживленный муравейник. Кто-то поднимается на Голгофу, кто-то склоняется над Камнем Миропомазания, бабушки-богомолки целуют решетку, за которой находится древняя закопченная икона. Мы кружим по храму, на несколько минут останавливаясь у Кувуклии. Уже завтра патриарх выйдет отсюда, держа в руках свечу, зажженную Благодатным огнем: если Бог еще не отвернулся от нас.
После посещения Храма едем в Гефсиманский сад, куда Иисус пришел после Тайной Вечери и был арестован. Оливы с толстыми узловатыми стволами — свидетели того события. Им две тысячи лет, и они до сих пор плодоносят. Говорят, олива — дерево праведника. Как дети должны поддерживать своих престарелых родителей, так молодые ветви оливы поддерживают старый ствол, и дерево живет.
Святыни Иерусалима принадлежат разным конфессиям. Например, гробницей Девы Марии владеют на равных армяне и греки. А в Гефсиманском саду на фундаменте греческой церкви усилиями 12-ти стран построена католическая церковь, которая называется «Церковь Наций». Немало в Иерусалиме и русских православных храмов.
Последней в нашем экскурсионном плане значилась поездка в женский Горненский монастырь. Здесь нас накормили очень вкусным ужином, полностью состоящим из постных блюд. И на территории монастыря случилось первое чудо. Коллеги-журналисты попросили привезти в Тюмень горсть святой земли. Но где же мне ее было взять? Кругом камни, горы и асфальт… Вот и в монастырь заходим по каменной дороге. И вдруг (ну не чудо ли?!) с краю на желтых камнях я вижу две маленькие горки бурой земли. Словно кто специально насыпал их у меня на пути. Заботливо сшитый коллегами же мешочек под землю я уносила из монастыря уже не пустым.
Ночная прогулка
Представление об Иерусалиме было бы совсем иным, если бы трое журналистов (я, Елена Южакова из Красноярска и Андрей Коник из Ростова) не отправились среди ночи гулять по ночному городу. Без документов! Невероятное легкомыслие с нашей стороны, если учитывать военное положение, о котором нам назидательно говорили организаторы. Первое, что нас удивило и развеселило, — это «несанкционированный» футбол. Арабы гоняли мяч на перекрестке прямо на проезжей части! И, что интересно, редкие припозднившиеся автомобили деликатно объезжали футболистов.
Мы прошли примерно три квартала, обогнули городской парк и не встретили ни одного открытого бара или магазина (ларьков там вообще нет). Удивились, поскольку привыкли — в России они на каждом углу. К счастью, мы не вызвали ни у кого подозрений, никто не бросил в нашу сторону косого взгляда. Ночной Иерусалим довольно оживлен. Молодые люди собираются в стайки, сидят на скамейках, о чем-то беседуют, смеются. И при этом никто не курит и не держит пивную бутылку в руках. 16-летние барышни в одиночку шагают по тротуарам, не озираясь по сторонам. Значит, уверены: никто не тронет. А на углу одной улицы мы просто остолбенели. На каменном бордюре, привалившись спиной к забору, сидела девчонка лет четырнадцати. В пижаме! Придерживая одной рукой лежащий на коленях серебристый ноутбук, другой увлеченно жала на клавиши. Попробуйте у нас проделать то же самое! Лишитесь не только ноутбука, но и, не исключено, жизни. И это военное положение! Не знаю, в чем тут дело? Может, полицейские более тщательно охраняют покой своих сограждан? Но нам не попался навстречу ни один полицейский. Или причина кроется в менталитете? Кто знает? Вот интересный факт: в Израиле нельзя поступить в вуз, не сдав экзамен по Библии. В армии каждый служащий получает Библию и автомат. То, что он защищает, и то, чем он защищает…
Огонь с небес
В 2006 году исполняется 900 лет со времени «хождения» игумена Даниила за Благодатным огнем. Эта памятная дата считается основополагающей вехой русского паломничества в Святую землю. И нынешняя программа Фонда Андрея Первозванного была посвящена как раз данному событию. Игумен Даниил первым описал святые места. В своем «Житие и хождении» он подробно рассказал не только о схождении Благодатного огня, но и о церквях, монастырях и святынях, которые посетил.
«Мне, худому и недостойному рабу, пришлось увидеть своими грешными глазами, как сходит свет к гробу Иисуса Христа», — писал игумен.
Мне, грешной, тоже довелось… Десять тысяч паломников вошли в храм. Стояли плечом к плечу, подпирая друг друга. Думаю, если с кем-то случился бы обморок (что неудивительно — в храме мгновенно стало душно), упасть бы ему не пришлось. Все, как и много веков назад…
Игумен Даниил: «Утром в Великую субботу в шесть часов дня собираются все люди у церкви Воскресения, приходит бесчисленное множество народа от всех стран… Великая теснота и лютое томление тогда бывает людям. Многие задыхаются тут от тесноты людской».
Мы преодолели полицейские кордоны, просочившись тонким ручейком, и заняли место в храме к одиннадцати часам дня. Гул голосов на разных языках, шевеление толпы, окрики разминувшихся — это предисловие к чуду, которого все ждут. Многие открывают молитвенники: читают молча или бубнят под нос. Время от времени раздается скорбное: «Господи, помилуй!» Большинство стоят в задумчивости, устремив взгляды в никуда. А иные успевают фотографироваться, и тянут вверх руки с видеокамерами, чтобы заснять эпохальное событие пусть даже наугад.
Игумен Даниил: «Все люди в церкви и вне церкви ничего иного не говорят, только «Господи, помилуй!» Взывают непрерывно и вопят так сильно, как будто стучит и гремит все это место от вопля людей. Тут источники слез проливаются у верующих людей… Всякий человек тогда обращается к себе, вспоминает грехи свои и говорит сам себе: «Неужели из-за моих грехов не сойдет Святой свет»?
После некоторого времени стояния на одном месте начинает болеть спина. Хочется сделать два-три шага в сторону. Но ступить некуда. Я начинаю переминаться с ноги на ногу. Слева от меня стоит смиренная монахиня. Два часа уже стоит — не пошатнется. Сжала руки под черным одеянием и молчит. Мы встречаемся взглядами. «Смотрите, — говорит, — внимательно. Многие думают, что свет Благодатного огня — вспышки от фотоаппаратов. Это не так. Свет небесный отличается от вспышек». Ее зовут монахиня Илария. Двадцать четыре года назад она приехала в Горненский монастырь из Рязани. И осталась на Святой земле навсегда. Как попала в Иерусалим? Улыбается кротко: «Пути Господни неисповедимы"…
Духота становится невыносимой. Время от времени словно ветерок проносится по залу. Вздохнешь полной грудью — и снова нечем дышать. «Удивительно, — думаю, — столько людей в храме и никто не раздражается, не спорит». И только эта мысль оформилась в голове, как раздался шум и крики. Толпа охнула и тяжело развернулась к источнику шума. У входа в Кафаликон (часть храма, принадлежащая Иерусалимскому патриархату) в клубок сцепились местные армяне и арабы, недолюбливающие друг друга. Через несколько мгновений полиция развела дерущихся. «Уф!» — пронеслось по залу. Драка в храме — разве такое должно быть?
Словно в знак компенсации за неприятное зрелище, в котором есть и их вина, православные арабы, не мешкая, начали свой традиционный танец, криками призывая Господа ниспослать чудо. Вскарабкавшись друг другу на плечи, стуча в барабаны, они кричали на своем языке: «Наша вера правильная! Наша вера православная!» «Им позволяют, — обернулась на меня монахиня Илария. — Они как дети"…
Сколько времени минуло? Семинаристы и священнослужители стали вносить хоругви. Трижды обошли вокруг Кувуклии. Новый патриарх Иерусалимский Феофил вошел в сопровождении армянского прелата. Так положено. Под крики на греческом: «Аксиос!» («Достоин!») — он прошествовал к Кувуклии. Перед входом в Гроб Господень патриарха тщательно осмотрели, чтобы не пронес запрещенные спички, зажигалку. В одном подряснике он скрылся в Кувуклии. Напряжение достигло предела. Люди, кажется, перестали дышать. На какой-то момент установилась полная тишина. «Смотрите-смотрите внимательно, — шепнула монахиня Илария, — и вы увидите это чудо». В храме погас свет. Зал стал сумрачным. Воздух еще больше сгустился, отяжелел. И вдруг появились первые робкие всполохи, через мгновение они стали чаще и ярче. Тонкие искры, словно пытаясь проникнуть в храмовые фонари, стукались о стекло. Люди, увидевшие своими глазами схождение Благодатного огня, задохнулись от восторга. Толпа ревела, толпа снова кричала: «Господи, помилуй!» Патриарх вынес горящую свечу, и к нему со всех сторон потянулись руки. Повсюду запылали свечи. Люди опускали ладони в пламя. Умывали огнем лицо. Проверила: действительно в первые мгновения он совсем не обжигает. Кто-то заметил: в этом году Благодатный огонь сошел раньше, чем в году прошлом. Монахиня Илария напослед сказала: «Свечи, опаленные Благодатным огнем и зажженные вновь, сохраняют свойства благодати. Если плохо будет или болезнь какая приключится, зажги свечу и обойди с нею дом».
Игумен Даниил: «И тогда миновал девятый час, и начали петь песнь проходную „Господу поем“, тогда внезапно пришла небольшая туча с востока и стала над непокрытым верхом церкви, пошел небольшой дождь над гробом и очень намочил нас, стоящих у гроба. Тогда внезапно и засиял Святой Свет в святом гробе, исходило из гроба блистание яркое. Пришел епископ с четырьмя дьяконами, открыл двери гробные, взял свечу у короля Балдуина, вошел в гроб, зажег первой королевскую свечу от Света Святого, вынес из гроба эту свечу и подал самому королю в руки. Встал князь на своем месте, держа свечу с великой радостью. От свечи короля мы зажгли свои свечи, а от наших свечей все люди зажгли свои свечи. Свет Святой не такой, как земной огонь, но чудный, светится иначе, пламя его красное, как киноварь, несказанно светится. Так все люди стоят со свечами горящими и вопиют велегласно, с радостью великой и веселием: „Господи, помилуй!“ Не может быть такой радости человеку, какая бывает всякому христианину, увидевшему Свет Святой. И если кто не испытывает радости в этот день, то не имеет веры ко всему виденному».
Многие задавали мне один и тот же вопрос: «Что-то изменилось в тебе после того, как ты своими глазами увидела схождение Благодатного огня?» Отвечаю: «Нет». Увиденное чудо не может в одночасье изменить человека. Но потрясение, испытанное при этом, заставляет задуматься: если Бог настолько милостив, что посылает нам, немалым грешникам, каждый год благодать, то имеем ли мы право враждовать друг с другом? И всполохи Святого Света, и смиренная монахиня Илария, принявшая из моих рук записки за здравие и за упокой, переданные моими коллегами, и мои новые друзья, с которыми мы держались рядом, чтобы не потеряться в многотысячной толпе, — все это еще сильнее утвердило меня во мнении: главное в жизни — не причинять никому зла. И чем больше людей поймет эту простую истину, тем скорее наступит мир на земле и в наших душах.Тюменские известия
