Приветы из СИЗО или исправительно-трудовых колоний Герман Александрович Власов давно воспринимает как пожелание доброго утра или доброй ночи. Этими временными отрезками — с утренней зорьки и допоздна “измерялся” его трудовой день, который проходил в местах, именуемых в народе “не столь отдаленными”. Здесь он провел более трех десятков лет — из 37, ...
Приветы из СИЗО или исправительно-трудовых колоний Герман Александрович Власов давно воспринимает как пожелание доброго утра или доброй ночи. Этими временными отрезками — с утренней зорьки и допоздна «измерялся» его трудовой день, который проходил в местах, именуемых в народе «не столь отдаленными».
Здесь он провел более трех десятков лет — из 37, составляющих стаж его службы в МВД. В эти декабрьские дни заслуженный работник Министерства внутренних дел полковник в отставке сам шлет привет в тюменский следственный изолятор — участникам открытого турнира по волейболу на приз… Г. Власова. Герман Александрович по-прежнему верит: спорт и труд «способны сделать из человека Человека». Перевоспитать…
Тюрьмы, колонии, следственные изоляторы, где проходила служба нашего героя, представляются мне довольно сумрачными учреждениями… Но он сам выбрал такую жизнь. А ведь как начинал! Служил в дивизии Дзержинского, в Кремлевском полку, стоял у знамени… С тех времен, с 1948-го, начинается счет наград и поощрений, которых удостоен Власов. Их перечень, выполненный мелким убористым почерком, едва-едва уместился на пяти листах. Грамоты, почетные знаки, медали «За безупречную службу…» — ими отмечен путь Германа Александровича от сержанта до полковника. Впрочем, самую первую свою медаль он получил еще до армии. Называется она «За доблестный труд в Великой Отечественной войне…» Так отмечена работа подростка на тюменском заводе «Механик», где он «обтачивал мины и втулки». Сюда, в Тюмень, где родился, где прошло его детство, Герман вернулся в 1951-м, после армии. И начал служить вновь… Оперативным стрелком, оперуполномоченным оперативного отделения ОМЗ и СИЗО-1, начальником оперчасти ИТК-1, заместителем начальника по режиму и воспитательной работе управления исправительно-трудовых учреждений.
Ошибается тот, кто считает, что у службы Германа Александровича кабинетно-камерный характер. Отнюдь. В те годы заключенные «занимались освоением просторов» — способствовали развитию нефтегазовых месторождений. Да-да, это они возводили (и сдали досрочно!) Сургутский домостроительный комбинат, газоперерабатывающий завод в Нижневартовске, кирпичный завод в Локосово… Но прежде они своими силами «расширили подразделения ИТУ» — строили колонии, в которых отбывали наказание в нерабочее время.
— Трудились осужденные в три смены, — вспоминает Г. Власов. — Работы — непочатый край: кроме промышленных объектов мы каждый год вводили в строй по одной колонии, отвечали за заготовку леса, развивали подсобные хозяйства. Никто не отлынивал! На моей памяти — только один случай, когда на работу не вышла целая смена. Я трудился тогда уже в управлении, приехал в командировку в одно из наших северных подразделений. С проверкой. И надо же… Именно в это время докладывают, что 900 заключенных сели в проходном коридоре и не собираются идти на работу. Стали разбираться. И выяснилось: о заключенных-то побеспокоились — отсыпали щебенкой коридор, который приводит их к месту работы, а о «тропинках» для солдат, которые их сопровождают, не позаботились. Им приходилось шагать по кочкам да болотинам… В результате они спотыкались, падали и автоматически нажимали на курок. Стреляли, одним словом. А заключенные под пулями идти не желали. В результате пришлось подумать и о том, как «благоустроить» место службы конвоиров.
Спрашиваю у Германа Александровича: «Были ли у него любимчики из числа заключенных?» Отвечает по-военному: «Не положено! — И добавляет: — Но среди нашего контингента было немало тех, кого можно уважать. За труд, золотые руки, спортивные достижения. Какие бы должности я ни занимал, главный смысл моей работы всегда был одним и тем же: помочь осужденным встать на путь исправления. Путь этот помогала найти профессия — заключенные имели возможность приобрести специальность. Занятия спортом подсказывали, как разумно занять свой досуг. Вот мне сейчас 78 лет. А я все еще в строю: участвую в аттестационной комиссии управления исполнения наказаний, работаю в совете ветеранов СИЗО. А все это благодаря спорту: 30 лет я возглавлял коллектив № 5, который был одним из сильнейших в обществе „Динамо“. Я и сейчас со спортом дружу и помогаю другим открыть его чудодейственные возможности».
…Еще раз перечитала список его наград. И, конечно же, не нашла той, что Герман Александрович считает самой дорогой: письмо в министерство, которое написали заключенные. Они просили поблагодарить гражданина начальника Власова «за справедливость». Впрочем, были в его адрес и жалобы. Не письменно — устно роптали сотрудники вверенных ему учреждений. Жаловались на его строгость. И… не находили поддержки. Потому что строгим Герман Александрович был по отношению лишь к нарушителям трудовой дисциплины.
Во время нашего разговора Г. Власов несколько раз употребил словосочетание «моя родная тюрьма». Поинтересовалась: «Какая самая родная?» Ответил:
— Все. Потому что там прошли мои лучшие годы. Я никогда не стыдился своей службы — понимал: делаю нужное, по-настоящему мужское дело.
Такому же мужскому делу посвятили свою жизнь сын и внук Германа Александровича: служат в органах МВД."Тюменские известия"
