«Вслух.ру» продолжает проект «Такая работа» - интервью с представителями самых необычных, удивительных или редких профессий.
_Многие считают работу таксидермиста чуть ли не варварской. Однако все не так, как кажется на первый взгляд. Создание чучел животных — не только важная составляющая охотничьего направления, но искусство и часть науки, причем очень полезная. О феномене «упоротого лиса», коллизиях «животного» законодательства, химерах и всеобщих заблуждениях «Вслух.ру» рассказал владелец студии «ТРОФИШ», многократный призер чемпионатов России по таксидермии Ильнур Халитов._
— Вы не сразу согласились дать интервью. Не любите общаться с журналистами?
— Был такой случай. На один из чемпионатов по таксидермии приезжали журналисты с канала BВC. Они сказали, что хотят снять сюжет о жизни участников и судей. Со многими пообщались. А через два года, на следующем чемпионате, нас собрал на тот момент президент Европейской ассоциации таксидермистов Маркку Натри и показал этот сюжет. В нем говорилось, что все таксидермисты чокнуты люди, в большинстве своем извращенцы и живодеры, которые убивают животных ради финансовой наживы. Тогда Маркку Натри сказал, что журналисты могут запросто исказить смысл беседы.
— Этому нашлось объяснение?
— Я думаю, это связано с закрытостью нашей профессии. Люди не знают нюансов таксидермии и судят по каким-то своим представлениям. Некоторые на полном серьезе считают: чтобы сделать хорошее чучело, нужно живьем закрепить животное в выбранной позе и дать ему умереть, а потом уже высушить и собрать. На самом деле чучело можно изготовить из погибших, умерших, застреленных на охоте зверей. При этом на трофейной охоте изымаются только взрослые особи, которые уже оставили после себя потомство. Они находятся на пике своей физической силы, а после этого быстро стареют и погибают. В этом случае урон природе как таковой не наносится.
Таксидермистам же в мастерские доставляется 1-2% от всего, что добывается охотниками. Таксидермия — это и искусство, и часть науки. Она разделяется на несколько направлений — орнитология, таксидермия млекопитающих, рыб, остеология, криоконсервация.
— А с «зелеными» как?
— С ними тоже случаются трения. Как-то телеканал «Пятница» делал про меня сюжет. Активисты одного из тюменских движений заметили в кадре птицу и разглядели в ней сапсана, написали в Росохотуправление, что у меня находится краснокнижный сокол-сапсан. Даже специалисты-орнитологи не смогут определить, какая это птица, пока не возьмут ее в руки, а тут «домашние эксперты» за две секунды выяснили. На самом деле это был дербник — хищный, но не охраняемый вид птиц. Мне его на реставрацию приносили. Охотуправление подтвердило, что это точно он. И такое время от времени происходит. Я даже лекции вел, боролся с заблуждениями.
— У вас есть меры безопасности на этот счет? Спрашиваете ли вы документы у заказчиков, которые обращаются к вам с редкими дикими животными?
— Конечно. Во-первых, меня проверяет то же Охотуправление. Во-вторых, со всех заказчиков я прошу корешки — лицензии на провоз, добычу зверя. Здесь есть тонкости: даже если вы не застрелили животное сами, но везете его в машине, все равно обязаны при себе иметь документы. Например, если поедете по трассе Тюмень — Тобольск, сможете на всем пути найти с десяток краснокнижных видов птиц, сбитых машинами. Это различные совы, орлы, ястребы. И если вы положите их в багажник и вас остановят на посту, то придется отвечать по всей строгости закона, вплоть до уголовной ответственности за то, что нанесли урон природе. И неважно, что сами вы никого не убивали.
— К вам с краснокнижными обращаются?
— Бывает, приходят люди, приносят животное, которое подобрали на улице. Некоторых бьет током, когда они пролетают между линиями передач, другие разбиваются о фасад зданий, отражающий облака, причин может быть много. Таких животных я не беру.
— В чем заключается ваша работа?
— Основной принцип изготовления чучела — убрать всю органику, чтобы нечему было сгнить, затем зафиксировать все — не дать портиться. Следующий этап — придание чучелу живости, оно должно выглядеть неотличимо от живого. В таксидермии главное — передать красоту.
— Таксидермию считают искусством. Как вы относитесь к таким веяниям, как «упоротый лис». Не бьют ли подобные творения по престижу профессии?
— Я никак к этому не отношусь. Мы называем такие работы «покемонами». Есть же фрики среди людей. В таксидермии существует классическое направление и фантазийное. В последнем создают так называемые химеры. Это могут быть двухголовые кошки, собаки или фантазийные существа с лапками зайца, шкуркой ондатры, клювом утки, рогами косули и так далее.
Я не только в жанре реализма работаю. Создавал химеру на фестиваль «Вечера на хуторе близ Диканьки». Это очень творческая работа, было интересно. Там разные звери были, например, медведь с пятаком кабана и рогами оленя. Но в любом случае есть критерии, которых придерживаются профессионалы. Один из них — не нанести оскорбление животному, в том числе не показывать его страдания, не изображать испражняющимся, совокупляющимся и так далее.
— Откуда у вас такая любовь к этой профессии?
— Я думаю, с детства. Есть у меня отчетливое воспоминание. Мне было года два-три, стояла коробка с игрушками — кубики, машинки… И среди прочего две зимние шкурки белок, очень красивые — серые, пушистые, ушки с кисточками, хвостик. Я играл ими, набивал ватой. Уже в школьные годы, в классе третьем, мы ходили в краеведческий музей, там впервые увидел чучела. Смотрительница хотела познакомить нас с мастером, но его не оказалось на месте. Я был впечатлен.
Однажды поехал на лето в деревню в Ярковском районе и увидел, что собака задавила двух утят. Решил сделать из них чучело. Спросил у взрослых, они посоветовали соорудить каркас, набить шкурки опилками. Я все очистил, поставил алюминиевую проволоку, убрал череп. Кстати, сейчас изымание черепа считается современной технологией по изготовлению чучела. То, что я по незнанию сделал, сегодня практикуют все. Собрал летящую утку, получилось красиво, повесил сушиться, а спустя время увидел червячков — чучело пропало.
— И с тех пор вы увлеклись таксидермией?
— Меня все время как-то к этому вела судьба. Когда учился в 10 классе, наша семья переехала в новую квартиру на шестой этаж, а на первом, оказалось, живет тот самый мастер, с которым я не встретился в краеведческом музее, Василий Евгеньевич Кокен. Стал ходить к нему в мастерскую и по его совету поступил на биофак. После, в 2000-х годах, какое-то время работал научным сотрудником, помощником директора фирмы, в ресторане, рыболовном магазине, пробовал себя в дизайне и рекламе.
Экономическая ситуация тогда была непростая. И все это время продолжал заниматься таксидермией.
А потом где-то прочитал такую мысль: «Если хотите, чтобы работа приносила вам удовольствие, сделайте так, чтобы ваше хобби приносило прибыль». Я подумал, почему бы и нет, и в 2007 году открыл свое дело. Работаю до сих пор.
— Специализируетесь на частных заказах?
— Да, на них. Но, кроме того, участвую в соревнованиях. На днях Тюмень впервые приняла чемпионат России и стран СНГ по таксидермии. В нем выступило более 40 мастеров из разных городов страны, а также Беларуси и Украины.
— Частные заказы отличаются от чемпионатных работ?
— Конечно. Отличие в нюансах. На работу, которую ты делаешь для участия в чемпионате, тратится раз в 10 больше времени. Потому что там нужно сделать все очень детально, например создать кровеносные сосудики возле глаза животного, а также внутри ноздри. Если это птичка, то нужно, чтобы у нее расстояния между перьями и даже анальное отверстие были покрашены, как у живого зверя. В общем, те вещи, на которые частный заказчик никогда не обратит внимания, ему это не нужно.
А на чемпионат, наоборот, необходимо, чтобы абсолютно все нюансы были проработаны. Если выступаешь в категории «мастер», то манекен (пенополиуретановую основу), глаза, язык и другие органы нужно сделать самому. Для частных работ мы заказываем эти комплектующие по каталогу. При этом по качеству работы не отличаются.
— Чаще всего за чучелами к вам тюменцы обращаются?
— В основном, да. Бывают заявки и из других городов. Но, как правило, люди все-таки стараются заказывать чучело на месте, чтобы не транспортировать тушки.
— В регионе планируют развивать и охотничий туризм. Есть у таксидермистов перспективы в этом направлении?
— Перспективы есть. Рядом с нами находится Курганская область. Там тоже водятся косули, кабаны, лоси, как у нас. Но культура другая. Еще с советских времен в Курганской области шла культивация в охотничьем направлении. И сейчас туда огромное количество европейцев приезжает на охоту. Индустрия работает.
В Тюменской области, к сожалению, это меньше развито. Охотничий туризм и таксидермия тесно связаны. Например, ездят люди в Африке на охоту, застрелили зверя, отдали таксидермисту и уехали, трофей им на месте обрабатывают и в посылке отправляют. Никаких проблем с этим нет. У нас с этим пока сложно. Нужно все систематизировать, логистику разработать и запустить, как принято в цивилизованном мире.
— Какие заказы вам нравятся больше всего?
— Индивидуальные. Мне нравится, когда заказчик дает свободу для творчества. Говорит: «Сделай классно», и я начинаю придумывать. Клиент может и сам найти в интернете фото зверя в живой природе и попросить воссоздать. Сделать можно все. Большое значение уделяется экспозиции. Я всегда спрашиваю, где будет висеть работа, с какой стороны на нее будет падать свет.
— Расскажите о самом интересном заказе.
— Это была щука весом в 12 килограммов и окунь. Мне принесли такой набор и попросили сделать экспозицию. Больше полугода у меня ушло только на поиск идеи. В итоге я решил сделать выпрыгивающую щуку с открытой пастью, которая почти настигает окуня. К ним я добавил еще одного окуня сбоку — ему удалось избежать атаки. Снизу экспозиция подсвечивалась лампочками. На все это у меня ушло два или три года.
— Каким самым маленьким и самым большим животным вы занимались?
— Самым маленьким был окунь. Он у меня потом на чемпионате несколько дипломов завоевал. А самым большим — горный баран Марко Поло. Еще я занимался дикобразами, кенгуру — было очень интересно их собирать.
— А были необычные заказы?
-Да. Как-то приятель попросил меня сделать своему лучшему другу на юбилей кейп косули (передняя часть животного), а заднюю часть оформить под бар. Кейп установили с одной стороны стены, а заднюю часть — с другой. И когда проходишь из помещения в помещение, кажется, что косуля вмонтирована в стену. Подарок был принят на ура. Из лап косули я делаю карандашницы и пепельницы. Они востребованы. Одну даже увезли в подарок в Мексику.
— Есть ли гарантия на изделия?
— Хорошо сделанное чучело хранится десятки лет. Но ему необходимы условия. Если оно будет находиться во влажном помещении — предбаннике, бане, под дождем на улице — то долго не прослужит. Любое чучело должно экспонироваться, как картина, написанная маслом.
Бывали случаи, когда я отдавал заказ, а через неделю мне говорили, что все потрескалось. Я приезжаю, смотрю, чучело стоит на подоконнике огромного витражного окна — сверху прямые солнечные лучи, а внизу батарея. Железобетон и то крошится от солнца и от воды, а здесь живой материал.
— Профессия приносит хороший доход? Сколько можно заработать на чучелах?
— Здесь свои нюансы. При создании чучела используются манекены, искусственные органы (глаза, язык, челюсть
Был случай. Как-то знакомый рассказывал, что попросил одного из тюменских мастеров сделать ему птичку. Тот назвал цену, на это заказчик возмутился, что за такую сумму сам сделает чучело. Мастер не растерялся и предложил научить. Заказчик согласился, а через неделю работы сказал, что готов заплатить вдвое больше, только чтобы таксидермист взял работу на себя. Он понял, как это сложно. На самом деле, если делать все правильно и качественно, это очень трудоемкая работа.
— Где учат таксидермии?
— Вузов, обучающих этому, нет. Таксидермист должен быть биологом, зоологом, анатомом, химиком, столяром, плотником, художником и скульптором. Без одного не будет другого. Например, выделка должна проходить по определенным химическим формулам. Нужно знать пропорции, соотношения. Когда чучело собрано, следует его зашпатлевать, восполнить утраченные элементы, а затем реалистично покрасить. Чтобы все это оформить, понадобится каркас. Для законченности экспозиции потребуется воссоздать антураж окружающего мира — травинки, дерево и так далее.
— Как ваша профессия помогает науке?
— Таксидермия является мощным источником знаний. Некоторые музеи на протяжении 20-30 а то и 50 лет собирают коллекции определенного вида. Так называемый «тушечный сбор». На каждую тушку животного вешается бирочка с информацией, где и когда она добыта, кем, какие у нее характеристики. Делается это для того, чтобы была возможность сравнить, как выглядит животное, проживающее в разных регионах, индивидуальную изменчивость особей в пределах одного ареала, содержание в них свинца, других химических элементов и так далее.
Некоторые виды сохранились именно благодаря этому. Есть пример. Один из видов птиц начал исчезать. Ученые, пытаясь разобраться, проанализировали тушки и выяснили, что у птиц в скорлупе стал скапливаться инсектицид ДДТ, которым опрыскивали поля от вредителей, где птицы гнездились. Скорлупа становилась хрупкой и разрушалась до вылупления птенца. Поля прекратили опрыскивать, и вид сохранился. И все благодаря тушкам, которые изготавливают таксидермисты.
_Фото: из архива Ильнура Халитова_
Еще по теме
===========
