«Об уменьшении груди не пожалела ни разу». Откровенное интервью с Аленой Водонаевой

«В гостях у Гордона» побывала Алена Водонаева. Уроженка Тюмени стала известна благодаря телешоу «Дом-2». Журналистка, телеведущая, модель, блогер откровенно рассказала о своей жизни Дмитрию Гордону. Интервью уже собрало больше миллиона просмотров.

«Слегка зажиточная семья, но не олигархи и без понтов»

— Это был уютный город. Я родилась в Советском союзе. В детстве меня родители отправляли с бидоном за квасом, одну в магазин. И даже когда родился младший брат, меня одну отпускали на молочную кухню за молоком, хотя это было еще дальше. Преступности особо не наблюдалось. У меня самое добрые воспоминания о раннем детстве.

Когда случилась перестройка — Тюмень окрасилась серыми цветами. Бандитизм был на таком уровне, что выйти из подъезда и узнать, что в соседнем кто-то умер от рук преступников, от ножевых ранений, стало нормальным.

Мой характер закалился, наверное, в подростковом возрасте. Но родилась я в очень добром, хорошем, уютном городе. Это еще заслуга моей семьи, она у нас была очень дружная. Сколько себя помню, мы всегда с родителями проводили время вместе. Я никогда не чувствовала себя одинокой. И самые приятные впечатления остались о Тюмени.

— Кто ваши родители? Чем они занимались?

— У моего отца несколько образований. Когда я родилась, он был летчиком, работал в аэропорту Рощино. Потом его укусил энцефалитный клещ, и по состоянию здоровья ему нельзя было работать в авиации. Окончил истфак, но с историей у него не сложилось.
Практически сразу после этого получил медицинское образование и стал директором протезно-ортопедического предприятия в Тюмени. Ставил руки-ноги таким пациентам, за которых никто браться не мог, потому что были сложные случаи. У него самого отец, то есть мой дед, был на протезе, и он знал, как это делать.

Мама по образованию экономист. Она проработала 13 лет преподавателем экономики, а потом ушла в Сбербанк.

— Вы росли в достатке или были проблемы?

— Мы были обычной среднестатистической семьей, но у которой появился видеомагнитофон, когда у знакомых его еще не было. Каким-то образом родители его достали. Я помню, что у нас всегда было мясо. И почему-то родители в 90-е запасались 50-килограммовыми мешками сахара и картошкой. Поэтому я считала, что мы богаты, живем в достатке.

Был автомобиль. Сначала — «Запорожец» у отца, потом он накопил на «Жигули». Слегка зажиточная семья, но не олигархи и без понтов.

Об украинских корнях

— Мне кажется — в обоих. Я похожа и на мать, и на отца. Но по линии папы все такие чернобровые — из Донецка и Луганска. Фамилия Водонаева числится только в Донецкой и Луганской областях. Все мои родственники там. В России я не знаю никого с фамилией «Водонаева».

— Вы с детства хотели стать моделью?

— Да, мне нравилось быть на публике, хотелось как-то себя продемонстрировать.

Желание стать моделью осталось мечтой. В 12 лет я пошла работать в газету «Тюменские ведомости» и за копейки писала там статьи. И очень гордилась этими копейками, потому что мне хватало денег на бублики, один раз я даже купила себе юбку и сумку. Это было классное время. И уже тогда я поняла, что можно быть независимой от родителей.

Поэтому я понимала, что моделью быть здорово, но адекватно оценивала, где нахожусь. Где модели, которых я вижу в глянцевых журналах, и где я. Осознавала, что я не в том месте, не в то время родилась. Решила, что нужно моделинг оставить как хобби: участвовать в съемках, фотосессиях, иногда на показах. Пару раз участвовала в конкурсах красоты, но никогда не занимала первое место. Вообще никогда нигде первое место не занимала. Упор в профессии решила делать на что-то более созидательное. Поэтому с детства привлекала журналистика.

«Не могла подойти к матерям, рыдающим над телами своих детей»

— Я начала работать на телевидении еще на 1-м курсе. Мне удавалось совмещать учебу и работу. Несмотря на то, что училась очно, и у меня был принцип: никогда не пропускать пары. Я прекрасно понимала: даже если не уловлю какую-то информацию, мое присутствие на семинаре всегда сыграет мне в плюс. Преподаватель видит, что я присутствовала, так что разговор выльется в мою сторону. Так и было. Потому что мне, к примеру, тяжело давалась политология, экономика, которая тоже была на журфаке. Но из-за того, что не пропускала, хорошо закончила университет.

Работать начала на 1-м курсе. Пошла в мужскую редакцию телеканала «Ладья» и работала криминальным корреспондентом.

— Это же ужас! Это аварии, трупы… Вы насмотрелись многого в своей жизни?

— Да, насмотрелась много. Причем я работала хладнокровно, понимая, что моя задача — осветить ситуацию, какой бы чудовищной она ни была. И когда читаю новости сейчас, как доцент расчленил студентку, как жена — рэпера, спокойно на это реагирую, думаю: какой бы вопрос я им задала?

— Какой вопрос вы бы им задали?

— Я всегда спрашивала преступников об их мотивах. Когда люди совершали чудовищные преступления, мне было страшно с ними общаться, но в то же время интересно понять истинную причину. Ведь преступник — это такой же живой человек, у которого есть свои мотивы.

Над воришками и карманниками я стебалась. Спрашивала: а вы работать не пробовали нормально?

— Когда вы видели трупы, расчлененку, страшные ДТП, убийства, ничего не ёкало в груди?

— Ёкало, только когда ситуации касались детей. Когда какой-нибудь пьяный водитель решил, что он пуп земли и позволил себе сесть за руль, поехал и сбивал детей, которые переходили дорогу. Приезжали матери и ревели над телами детей — это было сложно. У меня было пару раз такое, что я не привозила шефу материал, получала за это выговор. Но я не могла подойти к матери, описать ситуацию, потому что меня по-человечески выбивало из себя, и я не могла сделать такой сюжет.

Почему Водонаева симпатизирует Собянину

— В последний раз в Тюмени я была в 2009 году, тогда еще со своим первым супругом. Он приехал к моим родственникам, они уехали в Курган охотиться, что я очень не поддерживаю. Я беременная посидела дома в Тюмени, подождала, когда муж вернется и снова улетела в Москву.

Я не виделась ни с друзьями, ни с родственниками. В моем положении мне принципиально важно было спокойно провести это время, ни с кем не встречаться, никому не говорить об изменившемся положении, когда еще не было видно.

Но я хотела бы побывать в Тюмени сейчас.

— А что говорят о Тюмени ваши знакомые, друзья? Город стал лучше?

— Для меня она стала лучше, когда губернатором избрался Сергей Семенович Собянин. Меня много подкалывают в комментариях. Но я живой человек, и у меня может быть личная симпатия, несмотря на то, что иногда я этого человека критикую. Действительно, город заиграл новыми красками. Как при Собянине похорошела Москва, так при Собянине сначала похорошела Тюмень. Тюмень была такой репетицией. Все очень красиво стало.

«Родители за меня боялись, предлагали нанять охрану»

— Мне кажется, родители уже привыкли. Безусловно, она доставляет какие-то неприятные моменты, потому что популярность бывает и скандальная. Мои родители очень переживали, когда со мной случился скандал федерального масштаба. Они, откровенно говоря, за меня боялись и даже предлагали нанять охрану. Как-то мы это пережили.

По жизни получается так, что родители за меня переживают. Но такой у меня путь: он тернистый, необычный, нестандартный (хотя многие мои подруги живут более спокойной, размеренной жизнью). Я думаю, что родители уже привыкли.

Мне 38 лет, и я давно обеспечиваю семью, в том числе родителей, сама принимаю решения. У меня есть такие черты характера, которых нет у мамы и папы. Они понимают, что мне можно доверять.

— Вы родителей перевезли в Москву или они в Тюмени?

— Так получилось, что, когда я прилетела в Москву, меньше чем через год отцу предложили в столице работу. И они подумали: если уехала я (а я сказала, что не собираюсь возвращаться), то было бы здорово снова объединиться. Они продали наш огромный дом 800 квадратных метров, продали что-то еще. И этих денег хватило только на двушку в Одинцово. Они это понимали, но пошли на такой шаг, чтобы мы были вместе. Бабушку мы уже перевезли.

«Мы стали хедлайнерами на «Дом-2»

— Я была зрителем проекта «Дом-1». Тогда для российского зрителя жанр реалити-шоу был в диковинку. На 3-м курсе я защитила курсовую работу на тему «Реалити-шоу «За стеклом», и формат мне был интересен.

Посмотрела «Дом-1», где участвовали семейные пары. Проект вел Николай Басков. Мне родители купили мою первую однокомнатную квартиру в Тюмени, но ремонт сказали делать самой. Я понимала, что денег хватит на отдых или ремонт и лето в Тюмени. Я выбрала ремонт. И тут кастинг на реалити-шоу «Дом-2» для молодежи.

Начался проект, я смотрела, понимала, что мне было бы интересно туда попасть. Там такие же ребята, мои ровесники. И мне так туда захотелось! Я думаю: вот он, мой шанс. Узнаю всю кухню изнутри, написать дипломную работу. И денег сэкономить: вдруг пройду кастинг и лето потусуюсь на «Доме-2».

Меня взяли. И когда мы «выстрелили» — наша звездная шестерка или восьмерка, хедлайнеры проекта, на которых все держалось, — по всей Москве висели билборды с нашими лицами. Нам предложили выгодные контракты, но попросили остаться.

В Тюмени моя зарплата в лучшем случае составляла 17 тысяч рублей. А тут — контракт: 6 тысяч долларов в месяц! Я таких денег отродясь в руках не держала. И понимала, что сложно заработать такую сумму только-только приехав в Москву. Это шанс, и как сложно бы ни было, надо грамотно распорядиться этим опытом.

В первый же год жизни в Москве, на «Доме-2», я купила квартиру в Одинцово — скромную, зато свою. Пока мои коллеги тратили деньги на звездную пыль, я все в кубышечку, аккуратненько откладывала на квартиру.

— В «Доме-2» вы прожили с 2004 по 2007 год. Под камерами 3 года — это, наверное, рекорд.

— Это не рекорд. Есть участники, которые живут дольше. Я ушла сама. Мне ребята еще пальцем у виска крутили: как можно уйти из такой кормушки?

Но я понимала, что мы не звезды, несмотря на обрушившуюся популярность. Мы не делаем ничего, чем можно гордиться. Мы просто участники шоу. Это такой мыльный пузырь, за который порой было неудобно, что мы живем трусами наружу и за это получаем деньги. Поэтому я уходила без сожаления. Меня хотели оштрафовать и не вернуть депозит, потому что я нарушила условия договора.

— Ну у вас была квартира в Одинцово.

— Да, но я через неделю ушла в мужнин дом. Поэтому я даже не узнала, что такое тусовочная Москва, о которой в нулевых ходили легенды. До сих пор не знаю, что такое тусовочная Москва.

«Об изнасиловании старалась не думать»

— Да, у меня был такой эпизод жизни. Об этом я не говорила никому. И только после признания Стаса Костюшкина поняла, какое большое дело он сделал. Каким смелым человеком нужно быть, чтобы это сказать и тем самым предотвратить подобные случаи. Даже когда я об этом сказала — мне пришли тысячи писем от женщин, которые рассказывали свои истории. И сотни сообщений «Алена, спасибо» от женщин, которые понимают, что к детям нужно внимательнее относиться.

Я поняла, что сделала большое дело, хотя это непросто было сделать.

— Как это произошло?

— Я поехала распечатывать фотографии, стояла на остановке. Был день. Ко мне подошел мужчина в светлом костюме, спросил, куда я еду. Предложил подвезти, я отказалась. Он сказал: а когда поедешь забирать фотографии, может, там увидимся и попьем чай? Я сказала, что уже завтра поеду в это же время.

На следующий день, когда я стояла на той же самой остановке, он подъехал. Я уже не побоялась сесть к нему в машину, вроде как знакомы, он произвел хорошее впечатление, был воспитан и хорошо одет… Он отвез меня к себе домой. Я боялась, не знала, как действовать. Только когда повел меня в подъезд, поняла, что со мной может случиться все, что угодно. Мне было важно, чтобы он отпустил меня, и я пришла домой к маме и папе, не избитой. Не знала, как он себя поведет, вдруг агрессивно.

— Родителям об этом не рассказали?

— Нет, они узнали об этом перед интервью.

— Это давило на вас в последующие годы?

— С одной стороны — да, с другой — я настолько глубоко прятала этот случай в закрома своей памяти, не позволяя моей слабости и травмам выбраться вперед. Не позволяла себе вспоминать, накручивать. Своим первым мужчиной я считаю не этого извращенца, а парня, с которым у меня началась первая любовь, мы три года встречались.

— Этот человек больше не пытался встретиться?

— Я его больше никогда в жизни не видела. Я не знаю, кто он такой.

«Все свободное время уделяю сыну»

— Все свой свободное время я уделяю сыну. Весь мой график на самом деле крутится вокруг графика сына Богдана. Я делаю очень серьезный упор на его образовании. Мне нужно проконтролировать его школу, кружки, секции, спорт.

— Сколько лет Богдану?

— В августе 10 лет.

— Он учится дома?

— Решили провести эксперимент: прошлый год он был на семейном обучении, чтобы подтянуть некоторые предметы. Он сделал большой рывок за этот год. Математикой уже занимается за 7−8 класс. Домашнее задание не проверяю, потому что приучила быть ответственным за свое поле деятельности.

Сейчас он пойдет в школу. Потому что социализация, привычка быть в коллективе очень важна.

«Единственная пластика — на груди»

— Я так счастлива, это так прекрасно! У меня не болит спина, я не чувствую себя Чиччолиной. Об этом решении я не пожалела ни разу. Единственное, о чем пожалела — что не сделала это раньше.

— Какой размер у вас был?

— Был пятый, стал третий.

— Много было операционных вмешательств?

— Только грудь.

«После богатых поклонников пошли бедные»

— Наверное, в рамках России я небогатая. Я средний класс, но мне спокойно от того, что к своим 38 годам я успела заработать и купить какую-то недвижимость. У меня две квартиры в Геленджике, квартира в Одинцово, где живет моя бабушка, есть дом, который я построила. Можно ли считать меня богатым человеком потому, что я имею недвижимость? Наверное, нет.

У меня нет «ролексов», не трачу огромные деньги на сумки, туфли. Вообще, довольно скромно живу. Мне важнее, чтобы у родителей было все хорошо, Богдан получал образование. То есть поменялись ценности.

— Много ли у вас богатых поклонников?

— Немного. Мой первый супруг — небедный человек. До этого были мужчины, которые пытались что-то бросить к моим ногам, но я не была к этому готова, была еще такая тюменская хабалка. Помню, за мной ухаживал один депутат, который скупил палатку цветов и мне подарил. Другой поклонник возил меня на дачу Сталина. Но это как-то не производило на меня впечатление.
За Алексея я вышла замуж не из-за богатства. Он поразил меня своей интеллигентностью, образованностью, спокойствием. После развода у меня был богатый поклонник.

— А потом пошли бедные…

— Пошли молодые и бедные. Что ни любовник — то 23 года, 21 год, 25. Это уже не по-христиански, — смеется. — Потом я сказала себе: стоп, хватит.

— Были ли подарки от богатых поклонников, которые запомнились?

— Из подарков в основном бриллианты. Лежат, душу греют. Я их не ношу. Вообще редко надеваю цацки.

— В чем смысл жизни, вы дня себя уже поняли?

— Сейчас для меня смысл жизни — чтобы сделать что-то хорошее. Показать сыну на своем примере, как важно идти к своим мечтам, быть порядочным человеком, делать что-то полезное для людей, что потом действительно многим поможет. Даже если я решу пару-тройку вопросов — это будет здорово. И мне будет приятно.

Фото: Евгения ГУСЕВА/ Комсомольская правда, sntch.com, инстаграм alenavodonaeva.