О новых технологиях, диагностике, правилах лечения и отличии вчерашних и сегодняшних подростков – в интервью с экспертом.
Лечить без боли — принцип современной педиатрии. Такой подход вот уже несколько лет успешно применяется в Тюменской области. Однако так было не всегда. О том, как изменилась педиатрия за 20 лет, мы поговорили с начальником педиатрической службы ОКБ №1 Натальей Гороховой.
Свой путь в профессию Наталья Евгеньевна начинала в 90-е годы. На лечебный факультет Тюменского мединститута поступила в 1993 году.
— Педиатрией меня, как болезнью, заразили мои педагоги. Профессор Антонина Васильевна Волкова, Татьяна Викторовна Чернышова — мой первый преподаватель по педиатрии. В 1999 году после окончания вуза я пришла работать в Детскую больницу №1, которая находилась на Ленина. Оглядываясь назад, понимаю, как сильно все изменилось. И дело не только в техническом оснащении — здесь мы невероятно шагнули вперед. Изменились подходы к терапии, диагностике.
Дети — это будущие родители
Педиатрия ведь с чего начинается. С беременной женщины. Изменились принципы наблюдения беременных. Девочек-подростков педиатры потихоньку сейчас начинают готовить к будущей роли матери. Ничего подобного в 90-е не было. Во время беременности стали проводить больше скринингов. В 90-х УЗИ женщина делала обычно раз за всю беременность, а кто-то и ни разу. Теперь нам доступно несколько обследований, все они привязаны к периодам, когда у ребенка возможно формирование порока развития того или иного органа.
Произошли изменения и в плане наблюдения детей и подростков. Раньше детей наблюдали педиатры до 16 лет, после они уходили во взрослое звено. Теперь подростки выделены в отдельную группу — от 16 до 18 лет. Подростковая медицина начала развиваться в 2000-е годы. Сейчас во всех поликлиниках помимо врачей-педиатров есть кабинеты подростковых врачей. И это хорошо, потому что мы рассматриваем детей как будущих родителей. Уже с детского возраста закладываем в них это.
— Сейчас часто можно услышать о том, что подростковый возраст затягивается, получается, что на уровне медицины это уже закреплено?
— Я не соглашусь с тем, что нынешние дети более инфантильны, чем их сверстники в 90-е и нулевые. Если раньше девочки-подростки в 15 лет приходили в отделение с куклами, то теперь уже пятилетние девочки на ты с компьютером.
Подросткам в 15 лет сейчас уже обеспечено право принимать решения об отказе от медицинского вмешательства, например. И многие довольно зрелые и готовы к этим решениям. В любом случае мы даем оценку, насколько подросток может сам принимать решение. Право у него есть, кому-то комфортно, что ответственность остается за родителями, а кому-то важно быть самостоятельным. Мы — врачи педиатры — еще и тонкие психологи, мы чувствуем и понимаем своих пациентов. Ведем беседы, иногда подключаем даже юристов.
Пощупать, похлопать и… поговорить
— Большинство болезней современная педиатрия может диагностировать уже у новорожденного. Все это доступно тюменцам?
— Да, неонатальный скрининг шагнул далеко вперед за эти годы. В 2000-х годах анализ — кровь из пяточки — у новорожденного брали на 5 нозологий, с 2023 года их число значительно увеличилось. Поэтому уже с самого раннего возраста мы знаем, какие патологии у ребенка могут развиться в дальнейшем. Раньше мы начинали лечить, скажем, неврологические заболевания, когда они уже проявились и время было упущено. Теперь можем назначить терапию, которая не даст развиться заболеванию, либо позволит избежать серьезных осложнений.
Важный момент — появление Перинатального центра. Врачи начинают вести ребенка еще с момента внутриутробного развития. УЗИ делают не только маме, но и ребенку. Таким образом, мы можем определить пороки развития у еще не рожденного малыша.
Если мы заранее знаем, что ребенок родится с патологией, мы его маршрутизируем к нам, где уже готова бригада специалистов — хирурги, нейрохирурги. То есть мы готовы помогать уже с первых секунд жизни.
И есть пример, когда суточному новорожденному с врожденным пороком сердца была успешно проведена операция.
Анамнез заболевания и жизни сегодня — это 90% диагноза. Технологии, аппаратура, анализы — важны, но конечный диагноз ставит все-таки врач-педиатр. Он обязан потрогать, пощупать, простукать и поговорить. Как нас учили…
Принцип — избегать боли
— Что за эти 20 лет изменилось в глобальном плане, кроме оснащения больниц и принципов ведения пациентов?
— Детям стало комфортнее лечиться. Подход к лечению изменился. Я еще застала время, когда ребенка, заболевшего пневмонией, забирали в детскую больницу и не важно сколько ему лет, он лежит один без мамы и лечится там 21 день. А лечили тогда уколами. Ему страшно, ему больно. Теперь не так. Мамы находятся вместе с детьми в момент лечения в больнице. Любой пациент до 18 лет по закону имеет право находиться в больнице либо с мамой, либо с законным представителем — родственником по уходу.
Это касается и реанимации. Лет 10 назад реанимация была закрытой территорией для родственников. Теперь есть такое понятие как «открытая реанимация». То есть мама, папа, родственники имеют право приходить к ребенку в отделении реанимации. Помогать в уходе персоналу.
Сегодня и укол в попу — это что-то немыслимое. Терапию стараемся проводить таблетками, и видим, что результаты не хуже. Принцип — избегать боли. Лечение не должно приносить страданий ребенку. Кроме того, практикуется индивидуальный подход.
В 2022 году у нас открылось отделение детской онкологии-гематологии, которого в регионе не было. И мы впервые в Тюменской области начали лечить детей, не отправляя никуда за пределы родного региона.
Активно проводим лечение детей генно-инженерными препаратами, это дети с ревматологическими и иммунными заболеваниями. А раньше, чтобы даже назначить эту терапию, маме с ребенком необходимо было ехать в федеральный центр.
Развивается телемедицина, что позволяет нам консультироваться с коллегами из центра. Сами консультируем врачей-педиатров из районов.
Реабилитация сделала большой шаг вперед. Реабилитационные мероприятия сейчас зачастую начинаются, когда маленький пациент еще находится в реанимации. А здесь тоже очень важно не упустить время.
Фото: Екатерина Пономарева, департамент здравоохранения Тюменской области
