О секретах прямого эфира и личной жизни телеведущая рассказала «Вслух.ру».
_Ведущая ТСН телеканала «Тюменское время» Анна Чехонацкая в минувшем году отметила 10 лет работы на телевидении. Она уже абсолютно не представляет себя в другой профессии, хотя и не отрицает, что эпоха ТВ плавно заканчивается и переходит в интернет. «Вслух.ру» Анна рассказала, что помогает ей справляться с «творческим суицидом», какой случай в прямом эфире запомнился на всю жизнь и как любимая работа свела ее с будущим мужем._
— Аня, в прошлом году стукнуло 10 лет, как ты работаешь на ТВ. Как начиналась твоя карьера?
— В конце 2007 года я пришла в «Сибинформбюро» в школу журналистики Марины Климович. Сейчас это главный редактор программ: «Точнее», «Утро с Вами», «Добрый день, Тюмень!». Я тогда училась на 4-м курсе филфака (отделение журналистики). Меня взяли стажером в редакцию новостей, а позже — зачислили в штат. Официально работаю на ТВ с марта 2008 года, так что да — уже был юбилей (улыбается).
— Когда поступала в университет, уже знала, что будешь тележурналистом?
— Нет, но этого очень хотела моя мама. Я, на самом деле, подала документы на два факультете, второй из них — истфак. С детства мечтала стать археологом. Но на журналистике набрала больше баллов при поступлении, да и мама подначивала. Не давала ей покоя будущая телевизионная слава дочери (смеется). Она работала бухгалтером, наверное, ей хотелось, чтобы я выбрала что-то более интересное…
— Можешь вспомнить самый смешной и самый ужасный случай в эфире за 10 лет?
— Был момент, который довольно часто вспоминаю. Я тогда только-только начала работать ведущей в студии, до этого была просто корреспондентом. И вот — эфир, идёт один из сюжетов про какую-то коммунальную аварию в городе, деталей, честно, не помню. Жители нескольких домов вышли во двор, чтобы приготовить еду на костре! И настолько все это было грустно и страшно, что меня реально зацепило. Сюжет кончился, в наушнике прозвучала команда режиссера о том, что я в кадре. Я её не услышала, так меня задела вся эта история, и отводя глаза от экрана, смачно сказала: «Пи-пеец». Естественно, это вышло в эфир. Меня вызвали на планерку, отругали, но в итоге поняли и простили (улыбается). Я пыталась отыскать в архиве этот репортаж, к сожалению, так и не смогла. Зато в память случай врезался навсегда.
— Как я понял, это из «ужасного». Что вспоминается из веселого?
— На самом деле, «пипец» — это из разряда «и смех, и грех». Конкретно забавного случая припомнить не могу, но нередко бывало так, что партнеры по ведению — Дима Чашков, Игорь Жариков — дурачились, и я еле сдерживала смех в эфире. Эти два «клоуна» (в хорошем смысле слова) — бывшие кавээнщики, могут долго «угарать», а потом резко остановиться и как ни в чем не бывало читать серьезные новости. Мне это сделать гораздо сложнее. В итоге приходилось давиться смехом. А если на повестке какая-нибудь социальная история или губернатор?
— Что для телеведущего самое трудное?
— Мне долго не удавалось, например, справиться с волнением. Первое время вообще «умирала» после каждого эфира, у меня реально был мандраж.
— И как ты с этим справлялась?
— Никак, только практикой. Второй момент — не всегда все хорошо бывает с артикуляцией, несмотря на то, что целый день говоришь. Приходится разминаться, есть всякие упражнения, в том числе и скороговорки…
— Твоя любимая скороговорка?
— «От топота копыт пыль по полю летит, пыль по полю летит от топота копыт» … Она просто у меня получается, все остальные — нет (смеется). Когда язык тебя не слушается — это страшно. Тут могут влиять разные факторы: плохое самочувствие, испорченное настроение, сладкий чай, выпитый перед съёмкой…
У нас есть такое правило: за час до эфира нельзя есть, пить что-то сладкое, потому что вырабатывается слюна и можно просто «заплевать» микрофон. А если с кем-то поругался незадолго до программы — считай все, эфир насмарку.
Плюс какие-то незначительные факторы могут выбить из колеи. Например увидишь в суфлере что-то не то. В тексте написано «снова», а ты читаешь «слово», много таких историй бывает. Наверное, самый большой страх, что подобная ерунда случится и все испортит.
— Каков механизм работы «суфлера»?
— Суфлер встроен прямо в камеру. Это экран, по которому бегут строчки, скорость подачи текста выстраивает под каждого ведущего специально обученный человек, он же осветитель. Суфлер, конечно, очень спасает. Раньше дикторы ТВ учили текст наизусть, иногда подсматривали в бумагу. Сейчас тоже случается, что техника подводит, тогда приходится читать по листку. Это вполне нормально.
— Насколько часто сегодня бывают прямые эфиры? Некоторые телезрители считают, что их вообще не осталось, и даже новости даются в записи…
— Мы работаем каждый день только в прямом эфире: три дневных выпуска и один вечерний. С удовольствием облегчили бы себе жизнь, записывая новости, но система выстроена таким образом, что всё «сваливается» под эфир. Часто корреспонденты готовят сюжеты перед самым началом новостей. Даже если бы всё это записывалось заранее, то уходило бы много времени на монтаж. Так что гораздо проще работать «вживую».
— Знакома ли ты с понятием «творческий суицид»?
— Еще как! Впервые столкнулась с ним примерно в 2014 году, я уже больше пяти лет работала на ТВ. Появилась мысль о том, что засиделась и надо что-то менять. Проекты закрываются, телевизионные сезоны завершаются. Бывает, ты просто делаешь то, что тебе не очень нравится, но работу нужно довести до конца. Все это может стать причиной «творческого суицида». Мне кажется, с ним сталкиваются практически все представители творческих профессий. Я на своем веку уже три раза писала заявления на увольнение, но руководство меня успокаивало (смеется). Оказывается, самое главное, что нужно сделать, чтобы преодолеть кризис, — поговорить по душам… То есть буквально меня спрашивали: «Аня, что тебя не устраивает, и чего ты хочешь?». В итоге разбирали все по полочкам, и желание хлопать дверью уходило. Вывод: лучшее лечение «творческих суицидов» — общение.
— В одном из интервью пару лет назад ты сказала, что не видишь себя в другой профессии. С тех пор ничего не изменилось?
— Нет, я понимаю, что ничем другим, наверное, уже не смогу заняться, если не брать во внимание какое-то творчество или хобби, которое могло бы приносить доход.
_Анна с мужем Денисом_
— Деньги для тебя важны?
— Пока не была замужем, были важны, сейчас — нет, поскольку эту функцию взял на себя супруг. Конечно, я не готова трудиться бесплатно, но не буду заниматься тем, что не нравится, даже если за это хорошо платят. Прежде всего, я работаю для своего удовольствия, как говорится, за идею.
— Нет ощущения, что эпоха телевидения уходит?
— Всё плавно перетекает в интернет, мы об этом уже не раз говорили в редакции. Говорящие головы на ТВ — это уже не то. Но всё равно, мне кажется, что ещё хотя бы несколько лет интерес к телеформату будет сохраняться, потому что подсознательно у людей больше доверия к телевизору. Да и местные новости удобно узнавать на региональных каналах. Со временем наверняка придем к формату той же записи в студии или прямого эфира в интернете. Чем плохо?
— Есть ли у тебя кумиры или просто профессионалы, на которых хочется равняться, среди телеведущих?
— Могу сказать только про одного человека, за которым я наблюдаю в эфире. Это Екатерина Гринчевская, «Россия 24». Мне нравится ее манера ведения. Причем она может быть в разных образах (прическа, цвет волос, одежда), но всегда профессионально и интересно делает свою работу. Это достойно уважения.
— Если позовут работать в Москву, поедешь?
— Только вслед за мужем, как декабристка (улыбается). Было время, когда меня позвали на Пятый канал в Питер, они искали ведущую, приглашали претендентов со всей России. Но взяли в итоге девочку из Сургута. Тогда я была готова, а сейчас уже другие приоритеты.
— Узнают ли тебя на улице, в магазинах?
— Повального узнавания не наблюдается, хотя иногда люди пристально смотрят и пытаются вспомнить, где меня видели — в той же парикмахерской или у косметолога. А еще была пара случаев, связанных… с выпивкой (смеется). Однажды мы со съемочной группой уезжали в командировку и на окраине города решили взять разливного пива. Женщина-продавец, увидев меня, обрадовалась: «А я вас люблю смотреть». Второй раз мы сидели с Димой Чашковым во дворе соседнего дома, обсуждали недавний эфир. Не пили! Мимо идут два помятых молодых человека: «О, новости!».
— Бывают ли у тебя стрессы, и как ты их снимаешь?
— Стрессы, конечно, случаются. У меня в ящике стола всегда стоит бутылочка пустырника. Когда волнуюсь, выпиваю понемногу — и мне хорошо. Надо переключаться, если тебя что-то достаёт. Уйти куда-нибудь и закрыться. На час меня ни для кого нет! Могу полежать, поплакать. Потом все как рукой снимает. Еще одно отличное лекарство от депрессии — хороший сон. Иногда могу взять отгул, чтобы отдохнуть, привести себя в норму. Также неплохой способ — бокал хорошего вина за просмотром любимого фильма.
— Какой твой самый главный недостаток?
— Вспыльчивость. Часто незаслуженно обижаю людей, потому что могу резко взорваться и наговорить гадостей, обидеть. Потом иду с повинной головой: давай мириться. А еще есть у меня задатки Фрекен Бок (улыбается) — в быту. Если вижу, что где-то что-то не по моему, неправильно лежит, начинаю пилить мужа.
— Хватает ли тебе времени на семью, и как давно ты замужем?
— Замужем с августа 2017 года. У нас разный график с мужем, и в будние дни почти не видимся. Например, сегодня утром я проснулась, он уже уехал на работу, вечером я только приезжаю в 9, у меня так график строится. Пообщаемся пару часов — и спать. В субботу занимаемся домашними делами, а вот в воскресенье обязательно гуляем по городу. Это уже правило. Или сразу идем пешком, или бросаем где-нибудь машину и бродим по улочкам. Причем необязательно в центре, в Тюмени есть немало интересных мест. Погода нам не мешает, если мороз — просто теплее одеваемся. Муж вспоминает разные смешные истории.
— Как вы познакомились?
— Самое интересное, что до момента общения мы уже три года знали друг друга. Будущий супруг приходил ко мне в гости на программу «Задело». Он учёный — хронобиолог. Очень интересно рассказывал о биоритмах и влиянии на людей перехода на летнее и зимнее время. Тогда как раз Медведев отменил ежегодный перевод часов. Помню, смотрю я на «своего гостя» и думаю: какой жизнерадостный человек, наверняка женат, счастливый отец, у которого трое детей (смеется). Мы побеседовали, и я про него благополучно забыла. А года через два мой редактор вспомнил о нём и предложил снова позвать на программу — уже «Объективный разговор». Пообщались в эфире, и после этого он начал слать мне электронные письма, я — отвечала. Допереписывались до первого свидания. И буквально через две недели Денис сделал мне предложение. Я помялась для приличия, сказала, что уезжаю отдыхать в Китай, и потом приму решение. Мурыжила его два месяца, но поняла, что надо определяться. Дала согласие и тряслась до самой свадьбы: мне казалось, что я буду никчемной женой, не умею готовить
— Как у вас в семье распределены обязанности: кто прибирается, готовит, выносит мусор?
— Мусор выносит тот, кто последним выходит из дома. Благодарна мужу за то, что освободил меня от домашнего хозяйства и приготовления еды. Уборкой квартиры занимается помощница, а готовит чаще сам Денис, он любит это делать. Я могу что-нибудь сварганить в выходные. Ну еще оставляю за собой стирку.
— Детей планируете заводить?
— Конечно, но это как Бог даст. Муж частенько говорит, что мне пора в декрет. Но я побаиваюсь, в том плане, что боюсь каких-то резких перемен, я вообще бояка. В идеале хотела бы, чтобы сразу родилась двойня — отмучиться и дальше заниматься своими делами. Я даже имена уже придумала — Степан и Матвей, мне нужны мальчики, девочка — это не мое. (смеется).
— Как любите отдыхать?
— Смотрим фильмы, из последнего — «Джанго освобождённый» Тарантино. А еще, конечно, обожаем путешествовать.
— Где были в последний раз?
— Ездили на Занзибар. Там обалденная природа и атмосфера в стиле «Акуна Матата» — никуда не спеши, все будет, но в свое время. Там все так живут, и мы поймали этот ритм. Кстати, столица Занзибара Стоун Таун — родина Фредди Меркьюри, мы видели дом, где он родился. Местные не особо его любят — из-за нетрадиционной ориентации, там большинство населения — мусульмане.
— Любимая страна, место?
— Прага, очень люблю этот город. Несколько раз ездила до замужества и после. Если выдаётся несколько свободных дней, можем рвануть туда и на выходные, мы там уже все облазили. Мне кажется, у меня какая-то кармическая связь с Прагой, возможно, это моя прошлая Родина. Муж шутит: тебя, наверное, сожгли здесь на средневековом костре, вот ты и мотаешься сюда каждый раз.
— Готова остаться там жить?
— Я, кстати, думала об этом. Но вряд ли согласится супруг, он у меня патриот, не хочет никуда уезжать из Тюмени.
— Где еще хотела бы побывать обязательно?
— У меня мечта — Галапагосские острова, мне они даже снятся. Расположены в Тихом океане. Туда Дарвин в своё время приезжал изучать животных, там большие популяции различных экзотических видов, например, голубоногая олуша. Еще мы не были на Ямайке, у нас в августе совместный отпуск, выбираем между тремя направлениями: Мексика, Ямайка и Галапагосы. Нужно успевать увидеть мир, пока ты здоров и можешь себе это позволить, мы ведь не знаем, что будет завтра.
