Чтобы изменить транспортное поведение горожан, нужно повышать привлекательность периферии.
_Модель спальных и промышленных районов, использующаяся в России, устарела полвека назад. Во всем мире теперь господствует модель Mixed use — смешанного использования всего городского пространства. Об этом и других тенденциях и трендах урбанистики рассказал тюменцам ректор Московской школы управления Сколково, руководитель центра урбанистики Андрей Шаронов._
Что беспокоит урбанистов
Свой доклад Шаронов начал с перечисления тем, которые волнуют специалистов всего мира в сфере урбанистики от одного форума к другому. «Большая часть тем не выглядит каким-то открытием. Важно, чтобы мы понимали, что мы находимся на той же странице, и перенимали опыт», — подчеркнул он.
К счастью для России, острейшая проблема урбанистики касается далеко не всех городов нашей необъятной страны. Речь идет об устойчивости к природным катаклизмам. Мир с ужасом и одновременно с восторгом вспоминает японское землетрясение 2011 года. «При том, что было большое количество жертв, их могло быть больше в десятки раз. Спасла система подготовки населения и инфраструктура, — напомнил Шаронов. — В самом Токио сила толчков достигала семи баллов, при этом ни один небоскреб не разрушился. Россия, к счастью, находится вне зоны опасности, хотя наводнения у нас случаются и последствия очень дорогостоящие».
Волнует мировое сообщество и устойчивость к факторам, связанным с терроризмом. На слуху относительно недавний случай в США, а именно бостонский марафон. «Даже в небольших городах это становится целенаправленной политикой, когда люди готовятся к тому, что такие атаки могут произойтим», — подчеркнул специалист.
Из более позитивных трендов урбанистики — создание умного города, управляемого за счет большого массива данных. Так называемые Big data открывают огромные возможности. Данные, генерируемые самим населением (например, их можно собирать у операторов сотовой связи), позволяют анализировать потребительские предпочтения и выяснять истинные причины каких-либо явлений. «Те, кто предпринимает хотя бы минимальные усилия, чтобы анализировать эти данные, приходят к важным выводам, — заметил Андрей Шаронов. — Данные позволяют экономить деньги, вскрывать истинные причины тех или иных проблем, которые долгое время оценивались неверно».
Еще одна важная тема, которая кочует из одной урбанистической тусовки в другую, — открытое управление городом. Причем, чем больше город, тем большее внимание нужно уделять городским сообществам. «Мораль в том, что невозможно решить все вопросы исключительно из мэрии. Чем больше вопросов делегируется, чем более ответственны городские сообщества, тем лучше решаются проблемы и прозрачнее исполнение бюджета, расходование средств. Тем больше удовлетворенность жителей», — уверен он.
Немало говорят в мире и об инклюзивных городах, то есть включающих в себя за счет удобной инфраструктуры всех людей с ограниченными возможностями. Речь идет не только о пандусах, так как это минимальное технологическое решение. Продумываются бюджетные рабочие места, которые занимают инвалиды.
Еще одна тема показывает приоритет общественных пространств, людей перед машинами, людей перед девелопментом. Нью-Йорк получил приз форума в Сингапуре за создание парковой среды в 15 минутах ходьбы от дома для любого жителя города. «Москва в этом смысле тоже имеет хорошие результаты. В последние годы развивается огромное количество парков. Несколько довольно радикальных решений принято по поводу ограничения движения, которые не ухудшили, а улучшили ситуацию», — заметил руководитель центра.
Проблемы окраин
Поскольку возможности транспортного строительства ограничены, все новое проектирование должно вестись таким образом, чтобы не увеличивать количество дорог, а снижать потребность в перемещениях, уверен Андрей Шаронов. Модель, существующая сейчас, со спальными и рабочими районами, исключает любой другой способ существования, кроме утренней и вечерней миграции через весь город.
Уже где-то 50 лет во всем мире господствует модель смешанного использования территории города, когда любой район и микрорайон рассматривается как законченный и самодостаточный населенный пункт. В нем есть и жилье, и соцкультбыт, и рабочие места, и культурные, и образовательные, и рекреационные центры.
«Если смотреть на развитие каждого небольшого куска земли именно с этой точки зрения, не порождая промышленное и спальное гетто, это снизит потребность в транспортировке», — уверен специалист.
Еще одна модная тема — полицентрическое развитие, то есть создание нескольких центров притяжения, что особенно важно для старых городов типа Москвы. Это серьезно меняет транспортное и профессиональное поведение населения.
Проблемы окраин везде одни и те же: низкое качество жилья, воспроизводство модели стандартизованного жилья и, как следствие, низкое качество среды в целом, отсутствие или нехватка центров притяжения.
«Модель спальных районов и промышленной зоны предполагает исключительное существование одной функции. А центр — это всегда пересечение. Нужно придумывать дополнительные функции, вносить объекты и активности, которые будут порождать смешанное использование всей территории, повышение привлекательности периферии, — считает Шаронов. — Субцентры постепенно будут замещать единственный существующий центр».
