Иван Евгеньевич Богданов не любит разговаривать с журналистами о войне. «Вам нужны рассказы о подвигах, какие-то невероятные истории, но война – это совсем другое», – говорит 90-летний тюменский ветеран.
Иван Евгеньевич Богданов не любит разговаривать с журналистами о войне. «Вам нужны рассказы о подвигах, какие-то невероятные истории, но война — это совсем другое», — говорит 90-летний тюменский ветеран.
Он удивительно бодр для своих лет, у него много увлечений и большая семья: дети, внуки, правнуки. Однако частенько хоровод воспоминаний уносит его в тот самый день, когда началась война.
Бой длиною в месяц
Великая Отечественная застала 19-летнего солдата-срочника на границе с Польшей. В пять утра 22 июня 1941-го дневальному Ивану Богданову поручили разбудить товарищей. «Подумал сразу, что тревога учебная. Никто нам о войне не объявлял», — вспоминает ветеран. Но чутье подсказывало — что-то не так. А не так было все: ожидающие погрузки солдат автомашины стояли прямо в саду, артиллерию вывезли далеко в лес.
Пока грузили снаряды, молодые артиллеристы услышали тревожный гул — это летели вражеские самолеты бомбить город Калуш, недалеко от воинской части. «Тогда-то мы поняли — это война», — вспоминает наш земляк.
В небе над ними шли воздушные бои. Иван Евгеньевич видел, как наши летчики отчаянно сражались в меньшинстве и погибали. В этот момент к молодому сибиряку пришло осознание: если кинут бомбу — от них ничего не останется. Страшные мысли, страшные…
После бомбежки артиллеристы проехали через город на фронт: всюду следы взрывов, разрушенные дома, мертвые улицы. Люди были напуганы, но унывать — значит сдаться. Через два дня артиллерия вступила в первый бой против «живой силы», реального противника.
Первой в боях полегла советская пехота. После этого именно артиллеристам приходилось быть на передовой и пытаться сдерживать натиск фашистов. Однако отступление было неизбежным. «Нападение было внезапным, мы не были готовы отразить натиск неприятеля, который копил мощь годами», — говорит Богданов.
Их бой шел больше месяца. Они стреляли, собирались и отходили на другую высоту — снова и снова. «Не помню, когда мне удавалось поспать, поесть. Мы постоянно были в движении», — делится Иван Евгеньевич.
Бои шли круглые сутки. Солдаты буквально жили на орудиях, на них ехали, от них не отходили. «Всем казалось, что мы попали в окружение, надежды почти не было. Но при этом срабатывал инстинкт самосохранения. Идет обстрел, а ты прильнешь к орудию, сольешься с ним, пригибаешься под станину — так жить хотелось!» — говорит Иван Богданов.
А колонна шла вперед
Его война длилась месяц и четыре дня. Солнечным днем 26 июля колонна советских войск шла по дороге на новый рубеж. Техника, орудия, танки, люди — все двигались одним потоком. «Помню, я сидел на орудии, карабин в руке, вижу — кружит над нами немецкая „рама“. Мы поняли: он передает своим наши координаты», — вспоминает Иван Богданов.
Взрыв оказался неожиданным: волна огня, звук снаряда и — удар! Осколок вошел в правое плечо, вышел под лопаткой. Правая рука безжизненно повисла, из раны хлестала кровь. «Я встал, прижал к себе руку — куда идти? Как выжить? Колонну-то было не остановить», — делится ветеран. Молодого солдата спасло то, что ему удалось вскарабкаться в грузовик, везший раненых, и забиться в угол.
Всю ночь ехали под дождем, кто-то заботливо закрыл стонущих бойцов брезентом. Сибиряк Богданов сжимал зубы, чтоб не закричать — при тряске по ухабам разбитая рука отзывалась нестерпимой болью. Хотелось пить, но подать воды было некому…
С рассветом прибыли в полевой госпиталь. Там стало ясно, что воевать сибиряку больше не придется. Чтобы сохранить руку, медики надели на солдата металлический корсет, забинтовали и отправили в тыл. «Помню, пока ждали санитарный поезд, поспела вишня», — улыбается Иван Евгеньевич. Несколько месяцев мотался по госпиталям, ходил с «аэропланом» на сломанной руке.
Зато ноги остались целыми
В конце ноября 1941-го парня выписали, и комиссовавшийся артиллерист вернулся домой, в Нижнюю Тавду. Руку, правда, так и не долечили. Бывший волейболист, Иван Богданов до сих пор сокрушается, что ему пришлось покинуть спортивную площадку. Зато целыми остались ноги! Благодаря умению прекрасно танцевать ровно 60 лет назад Богданов обрел свою вторую половинку. С хрупкой медсестрой Тамарой они встретились на танцах: плясунья потеряла каблучок. Они вместе его искали, а нашли свою судьбу.
После войны и учебы Иван Евгеньевич всю жизнь проработал в прокуратуре — в Байкаловском районе, в Тазовском, в родной Нижней Тавде. Ближе к пенсии определили в Тюмень, здесь и остались всей семьей. Семья росла, трое детей подарили чете Богдановых шестерых внуков, те, в свою очередь, девятерых правнуков.
Ивана Евгеньевича и Тамару Михайловну можно встретить в городском клубе ветеранов. Здесь их знают как лучших танцоров вальса. Глава семьи — прекрасный шахматист и певец. Удовольствием было подтянуть вторым голосом его любимую «Как много девушек хороших»…
Каждый год вся семья Богдановых принимает участие в Параде Победы. «В колонне я, правда, не хожу, но местечко на трибунах мне оставляют», — рассказывает Иван Евгеньевич. Сегодня его грудь украшают 16 орденов и медалей. Среди них — медаль «За отвагу», орден «Отечественной войны I степени», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941−1945гг». Парадный пиджак сидит на ветеране как влитой — сразу расправляются плечи, голова поднимается выше, появляется особенный блеск в глазах, видевших, что такое война — страшная работа, грязная рутина, кровавая бездна.
