10 апреля открылся Шестой театральный фестиваль "золотой конек". Первыми представили свой спектакль "Охота жить" по Шукшину артисты пермского ТЮЗа.
10 апреля открылся Шестой театральный фестиваль «золотой конек». Первыми представили свой спектакль «Охота жить» по Шукшину артисты пермского ТЮЗа. Постановка, что называется, добротная. Симпатичные, не слишком прямолинейные (для сравнения см. тюменскую премьеру «Прошлым летом в Чулимске») декорации, выдержанные, как и костюмы в монохромной гамме, рифмуются с черно-белым кино. Спектакль открывается кадрами из фильма «Простая история» с участием Шукшина — зрители в зале театра и в деревенском клубе смотрят кино по разные стороны прозрачного экрана. Занята едва ли не вся труппа театра, в основу инсценировки легло шесть рассказов Шукшина («Письмо», «Одни», «Бессовестные», «Чудик», «Сапожки», «Мой зять украл машину дров»), дающих видные роли сразу многим актерам. Среди профессиональных, хоть порой и «заштампованных» работ, отсылающих к известному кругу обобщенных «деревенских» характеров, есть и очень яркие, обаятельные персонажи. У молодого (как, впрочем, и большинство тюзовцев) актера Михаила Шибанова получается удивительно живой старичок Антип. Это характер на грани карикатурного, но ты вдруг веришь, что именно такой, чудной, потешный старик и существует. Правда его дуэт со старухой Марфинькой получился неровным — Наталья Попова не преодолела рамок эстрадного комикования, сделав свою героиню смешной, но не живой. Украшают спектакль застенчивая старушка-невеста Марины Шуваловой, «интеллигентный крестьянин» Сергей Николая Глебова, обнаруживающий под мужицкой простоватостью нежную и чувствительную натуру, очаровательный растяпа-«чудик» Александра Калашниченко. Несмотря на очевидные достоинства по-хорошему старомодного спектакля, смотреть его скучновато. Разрозненные истории, несмотря на старания автора инсценировки Ксении Гашевой и режиссера Михаила Скоморохова, не выстраиваются в одну повествовательную линию, удерживающую внимание на протяжение всего спектакля. Уже в финале первой части, когда звучит заглавная реплика «Охота жить!», все кажется сказанным, а возвращение после антракта — необязательным. Кажется, спектакль пермяков стал приятным театральным уроком для тюменских зрителей. Однако в качестве открытия фестиваля, ориентированного в этот раз на современную драматургию, на поиск нового театрального языка, деревенские истории представляются скорее преданьем старины глубокой, чем актуальным высказыванием.
