Искусствоведы относят "творца" Новика к представителям постмодернистского направления в живописи. И шутят, что Александр Новик воспринимаeт женщину в первую очередь как интересный объект для игры цвета и формы.
В живопись он пришел в 29 лет. На вопрос: «Чем же занимались до этого?», отвечает просто: «Боксом». Новик — многократный чемпион Тюменской области. Однако не только боксерские перчатки были в его жизни с детства, но и кисточки с красками: занимался в изостудии Дворца пионеров. И потому как только в Тюмени открылось училище искусств, подал документы в самый первый набор. Искусствоведы относят «творца» Новика к представителям постмодернистского направления в живописи. И шутят, что Александр Новик воспринимаeт женщину в первую очередь как интересный объект для игры цвета и формы. С 1989 года — председатель тюменского отделения Союза художников России. Уверен, что художнику, помимо таланта, нужна большая работоспособность — без нее талант останется на нуле. И любовь к своей профессии. Александр Новик — герой нашего «народного интервью».— Скажите, сколько у вас было персональных выставок, и какую считаете самой удачной? Елена, Тюмень— В Тюмени? Три. В Тобольске. Когалыме. Лангепасе. Кургане. Сочи. Челябинске. Самая удачная, пожалуй, получилась в Кургане. Там экспозицию мне делал местный народный художник Герман Травников. — Покупка картины — прежде всего вложение денег. Кого из тюменских и российских авторов, в чьи работы не жалко сейчас вложить свои кровные, а может и выгодно, вы бы назвали? Татьяна, Тюмень— Из тюменских я бы, пожалуй, назвал Михаила Захарова, Юрия Юдина, Сашу Чемакина, Юрия Рыбъякова. Володю Шарапова из Ялуторовска. Потрясающая живопись у красноярского автора Николая Рыбакова. Графика — у москвича Юрия Переверзева и Михаила Павлюкевича из Перми. Весьма интересен тюменско-российский художник Владимир Глухов. В Тюмень он приехал из Душанбе, а сейчас умчался куда-то в сторону Москвы — бродяга! Очень талантлив Сергей Шаповал. За что ни возьмется — металл, кость — все получается просто классно. Но целеустремленности не хватает. Разбрасывается.— Какое произведение искусства для вас лично самое ценное, в прямом и переносном смысле, из тех которыми вы владеете?— У меня есть собрание работ художников, скопленное за годы общения и совместной работы на творческих дачах. Все они по своему ценны, но если все же надо выделить какую-то одну вещь, то это, вне сомнений, одна из графических картин художника мирового уровня Владимира Наседкина.— Насколько в Тюмени комфортно живется художникам? Павел, Сургут.— По-разному. Если раньше все было как-то равноценно для всех, то теперь многое зависит от самого художника. Никуда не деться, но художникам не помешал бы талант коммерсанта. Картины надо продавать. Союз старается пропагандировать работы и их авторов на ежемесячных выставках в нашем выставочном зале. И молодых, и состоявшихся. Вот сейчас, например, закончилась выставка живописи и графики Коли Боцмана из Тобольска. Раз в два месяца мы делаем экспозиции в Облдуме, передвижные выставки по Уралу. Участвуем в российских и зарубежных форумах.— А у вас есть талант коммерсанта? Во всяком случае, вы производите впечатление успешного человека, уверенного в себе.— Жилка есть, пожалуй. Но серьезное искусство продавать сложно, это не секрет. Основная масса народа в нашем деле мало понимает. А опускаться до уровня массового потребителя нельзя.— Но вы творите не только ради искусства, но и ради зрителя, ценителя. Как научиться понимать живопись обычному гражданину?— Нужна насмотренность. Сейчас столько направлений в искусстве — легко запутаться. Выход единственный — посещать выставки, бывать в различных галереях, читать, или хотя бы листать, альбомы по искусству. Музыкальный слух или есть или нет. Так и с цветом. Лучше всего, конечно, воспитывать вкус с детства. В Японии, например, рисование в обычной общеобразовательной школе — один из ведущих предметов. Это развивает и пространственное мышление и цветовое. Вся культура в мире по сути своей идет от линии и пятна. Все взаимосвязано. У нас же в школах преподавание рисунка, мягко говоря, никакое. А к этому предмету надо отнестись серьезно.— И что же нам всем делать? Неужели мы такие пропащие люди?— Вовсе нет. Если даже человек не рисует, но хочет понимать искусство — он им интересуется, прежде всего. Меня иногда поражает чутье человека совершенно далекого от искусства. Почему Мамонтов оценил Врубеля, когда его никто еще не понимал? Чутье было. И Третьяков такой же был. Смотрите, вникайте…— На чем у вас отдыхает глаз в нашем городе? Что вам кажется красивым? Марина и Илья, Тюмень— Если говорить об облике города, то меня умиротворяют деревянные домишки моей родной Зареки. В архитектурном аспекте необычайно гармоничен был в свое время ансамбль: строительный институт, монастырь и деревянный мост. А так, конечно, чтобы глаз отдохнул, и душа расправилась, надо идти в картинную галерею. От работ старых мастеров — Кандинского, Кустодиева, Репина, Архипова — получаешь положительную энергию. В закромах нашего музея ИЗО кроется масса шедевров, которые просто ждут встречи со своим зрителем.— Верно, что художнику нужна муза? Или вы прекрасно чувствуете себя и без этой капризницы?— У любого художника есть подъемы и спады в творчестве. Ну не можешь ты всегда работать на одном уровне. Тем не менее, я считаю, что вдохновение приходит в процессе работы. Если же просто лежать на диване и ждать, когда прилетит муза — можно и не дождаться.— Вывод: муза не нужна!— Отчего же. Не отказался бы… (смеется).— Как вы считаете, когда в Тюмени на улицах появятся объекты постмодернистского искусства? Как, например, на улицах Берлина или Барселоны… Евгения, Тюмень— Давно пробиваю проведение в Тюмени симпозиума по скульптуре из камня. Пригласить 10−15 скульпторов из разных городов России, обозначить тему, допустим «парковая скульптура». И город получил бы 10−15 скульптур. Этим, кстати, и надо вкус воспитывать. Замечу, симпозиум по деревянной скульптуре в Ялуторовске был очень интересен. Город «побогател» на несколько скульптур. Пространство сразу изменилось — стало более духовным.— А инсталляции Тюмени нужны? Такие имеются во многих городах Европы и Америки. Например, свинка на вышке посреди Праги, абстракции Пикассо в Чикаго.— Сейчас города стали очень похожи друг на друга: пластик, стекло, высотки-коробки. Инсталляции помогают оживить улицы, придать личные черты городу. В Гамбурге есть потрясающая штуковина из сварного металла: полуабстрактная, на военную тематику. Вокруг нее такая интересная энергетика. Это целая тенденция — искусство выходит из залов музея в пространство. Симпозиум может дать городу и такие работы. Главное — не повторять чужое. Не тиражировать очередного сантехника из люка, как еще в десятке городов, а придумать свое, уникальное.— Как вы относитесь к «чистому искусству»? Татьяна, Тюмень— Очень положительно. Художник, который думает во время работы как продать свое произведение — много теряет. Нужно сосредотачиваться на пластической идее — тогда рождается произведение. Чистое искусство возможно тогда, когда решаешь свои творческие задачи.— Как бокс сочетается с живописью? Занимаетесь ли спортом поныне?— Давно не занимаюсь. Только зарядку делаю. И гантелями балуюсь. Раньше ходил для поддержания формы в спортзал на Ватутина по мешочку постучать. Вон в мастерской груша лежит. Надо бы приделать. И перчатки имеются. — Что самое трудное в деятельности председателя отделения? Почему не бросите этот пост?— Эту организацию, на самом деле, я знаю с детства. Мастерские художников некогда располагались в монастыре за строительной академией. И мы с ребятами частенько туда заглядывали на правах юных коллег из художественного кружка Дворца пионеров. Получается, что многих старых мастеров я знал тоже «вживую», с тех самых пор — Остапа Шруба, Мурашова, Барилкиса. Когда предложили стать председателем отделения, я отказывался. Потом таки согласился, но через положенные два года снял свою кандидатуру. Тем не менее, так сложилось, что пришлось вновь занять «пост». Неприлично было ломаться, я же не барышня. А теперь уж и привык, прикипел. Многое сделано, много сил вложено. — А Митинского, основателя тюменского Союза художников, знали лично?— Видел один раз. Мы, «мальчики с папочками» зашли после занятий в кружке на его персональную выставку. Он к нам подошел, мол, ну, юные художники, показывайте свои работы. Мы, жутко стесняясь, достали свои картинки. Он, конечно, похвалил нас.— Добрый день, Александр. Почему в разном возрасте любимые художники разные? Зависит от эмоционального восприятия энергетики картины? Не могу понять, что меня притягивает в картине И. Репина «Заседание Госсовета»? Но при каждом посещении Русского музея в этом зале нахожусь не менее 30 минут. Ирина, Тюмень— Хотя, действительно, с течением времени некоторые любимые художники меняются, остаются и постоянные предпочтения. Врубель вот с детства и по сей день для меня вне конкуренции. Всякий раз, когда я возвращался из кружка изо, мой путь проходил мимо книжного магазина на Республике. Там в витрине стоял роскошный альбом о Врубеле. Купить его я, естественно, не мог, но продавщица меня уже знала и всегда давала его посмотреть. Что касается «заседания», то я могу понять Ирину. Эта картина мастерски написана целой группой художников, в числе которых был и Кустодиев. Работа совершенно не похожа на традиционные репинские полотна. Мощь чувствуется, это производит впечатление.— Два года назад на «Ночи музеев» было представлено современное искусство питерских художников. Было очень любопытно смотреть, как младшие тянули старших к «картинам» и выражали восторг от того, что те не понимают что изображено. И сама не понимала, но хотелось всматриваться… В Перми в помещении речного вокзала часто проходят выставки современных художников такого уровня, что Москва завидует. Что-нибудь подобное у нас предвидится? Светлана Григорьевна, Тюмень— Речь идет о художнике авангардисте Борисове — последователе Малевича. Работы Борисова хранятся в Русском музее. Все просто: дети чувствуют гораздо тоньше и глубже, нежели взрослые. К сожалению, в дальнейшем неправильное преподавание убивает природное чувство цвета и ритма. Я бы хотел уточнить — а что понимается под современными художниками? Мы все современники. Если говорить про актуальное искусство, то это понятие достаточно условно. Полагаю, нужны художественные перформансы. Как свежий взгляд.— Буквально намедни в Тобольске закончился пленэр. Насколько все прошло удачно?— Вообще мы провели в Тобольске уже пять пленэров. На минувший приехали двадцать художников из десяти городов России. Разные, разных направлений, работающие в разных материалах. Тобольские мастера могли участвовать в этом мероприятии без всяких ограничений. Для них, уверен, очень важно увидеть свой город глазами других художников. Кроме того, представьте: каждый автор увозит с собой десятки работ, которые потом видят тысячи людей на всевозможных выставках в том числе и зарубежных. Это совершенно потрясающая пропаганда самого Тобольска, его красот и чудес. Плюс ко всему то, что каждый автор оставляет городу в подарок свою лучшую работу, которую выбирает специальный худсовет. Выставку после пленэра видят сначала сами тоболяки, а потом жители других мест, куда она отправляется путешествовать. — Своими работами довольны?— Никогда не доволен. — Понятно, музы не было.— Прилетала… и обещала вернуться!— А сейчас, судя по звонкам, которые постоянно раздаются во время нашего разговора, вы плотно заняты юбилейной выставкой вашего отделения Союза художников?— Верно. 11 сентября выставка откроется. Организация была создана в 1944 году. И мы обыграем это время. Все не буду рассказывать, но замечу, что молодежное объединение художников предстанет перед собравшимися в таком ретро-стиле, антураж первого этажа, где разместится экспозиция картин старых мастеров, начиная от Митинского, будет соответственный. Например, там будет прекрасный старый забор с прикрепленным к нему распоряжением Облисполкома о создании организации. 65 лет — не шуточки, но мы будем шутить.
