Советские девушки, женщины были готовы к подвигу, самопожертвованию. Но совершенно не были готовы к условиям службы, с которыми пришлось столкнуться на войне.
_Слово «герой» в нашем сознании — обязательно боец, солдат, словом, мужчина. Победитель — тоже слово мужского рода. Но на фронтах Великой Отечественной воевали не менее 800 тыс. женщин. Просто сказать, что им выпала нелегкая доля, — ничего не сказать. Горькая правда о женской доле на войне в интервью «Вслух о главном» с историком и краеведом Александром Петрушиным._
— Александр Антонович, женщины в патриотическом порыве отправлялись добровольцами на фронт. Они, наверное, даже не представляли, в какой ад попадут?
— Советские девушки, женщины были готовы к подвигу, самопожертвованию. Но совершенно не были готовы к условиям службы, с которыми пришлось столкнуться на войне. И армия оказалась не готова принять таких бойцов. Элементарно отсутствовали униформа, средства женской гигиены. Кстати, в самом начале войны женщинам в призыве отказывали. В действующую армию брали только медицинских работников и летчиц с налетом не менее тысячи часов. Тогда военная доктрина звучала так: «могучим ударом, малой кровью и на чужой территории». По мужским мобилизационным ресурсам мы превосходили Германию вместе с ее союзниками более чем в полтора раза. И женщинам, казалось бы, нет места на войне.
Из воспоминаний связистки Тамары Овсянниковой: «Я попала в армию 22 июня 1942 года. Пилотку выдали, кирзовые сапоги. Поскольку мне нужен был размер 34-й, дали 38-й — меньше не было. Сапог не хватало. Одной девушке из нашей дивизии даже выдали оба сапога на правую ногу, а гимнастерка ей вообще доходила до колен. Когда осенью 1942 года стало уже холодно, старшина принес фуфайки. Ни одна мне не подходит — все чуть ли не до пят. Стали шинель искать. Страх один. Я могла ей два раза обернуться и еще пол подметать. И в этой форме я прошла весь Ленинградский фронт до ранения и прорыва блокады».
— Но все быстро изменилось, и женщины оказались на передовой.
— Да, к весне 1942 года, после контрнаступления под Москвой, Красная Армия понесла огромные потери. Около двух миллионов человек. Начало войны обошлось армии очень дорого. Только в плен попали почти три миллиона солдат. Мужчин стало не хватать. Поэтому Государственный комитет обороны 28 марта 1942 года принял постановление о мобилизации 100 тысяч женщин-комсомолок в действующую армию и флот и войска НКВД. Это была первая мобилизация, за ней последовала, вторая, третья…
— У немцев, даже в момент их агонии, женщины не только массово не служили в армии, но их и на производстве было не так много, как в Советском Союзе. Почему?
— Шла война идей и ресурсов. В вермахте, в войсках союзников по антигитлеровской коалиции уже в конце войны женщины привлекались на военную службу, но служили, как правило, во вспомогательных частях. Во фронтовой жизни, на переднем крае они не участвовали. Это наше «достижение» коммунизма. Оно всеми приветствовалось. Если брать точные цифры, то, по официальным данным, 490 тысяч женщин, рядовых и сержантов были мобилизованы, еще 90 тысяч — офицерского состава. Вот и считайте, сколько их прошло через войну. А если возьмем еще участниц партизанского движения и подпольщиц, то получится более миллиона.
— Куда все-таки женщин принципиально не пускали?
— Женщины были везде: в небе, на земле, в море, в партизанских отрядах, подпольном движении, даже в движении Сопротивления на территории Западной Европы. Без женщин не обходилось. Они командовали кавалерийскими эскадронами, отрядами спецназа.
— Когда гитлеровцы убедились, что женщины в Советском Союзе — такие же солдаты и не собираются быть ни рабынями, ни прислугой?
— Убедились в этом хотя бы на примере женщин-снайперов. Не будем далеко ходить за примерами. Я назову уроженку моего родного села Нижняя Тавда Екатерину Богданову. В 17 лет она ушла на фронт, причем ее отец был безвинно расстрелян в 1937 году. Окончила курсы снайперов в Подольске. Девушку хотели оставить инструктором, но она просилась на фронт. Воевала в составе Второго Белорусского фронта, на ее счету 11 гитлеровцев. Потом была тяжело ранена и дослуживала уже связисткой. Награждена орденом Красной Звезды и двумя орденами Славы.
— Правда ли, что женщин награждали очень неохотно. Например, на предложение наградить советскую разведчицу Зою Рыбкину орденом Ленина Берия сказал: «Ну вот, буду я еще баб награждать!»
— Отношение Берии к женщинам известно. Но нельзя все-таки и скрывать, что женщины устраивались в штабах и сопровождали крупных военачальников, включая маршалов Жукова и Рокоссовского. Предателя Андрея Власова тоже постоянно сопровождали женщины. А что касается наград, то они тоже осыпали ими своих помощниц. Фельдшер, сопровождавшая Жукова, была награждена пятью боевыми орденами. Тот же Власов наградил любовницу двумя медалями «За отвагу». Это было в 1941 году. Вплоть до орденов Ленина. Подделывали документы, что они вынесли с поля боя бессчетное количество раненых и получали ордена высшей пробы. Это все документально подтверждено.
Согласно приказу наркомата обороны № 281 от 23 августа 1941 года «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу», за вынос 15 раненых с их винтовками или ручными пулеметами полагалась медаль «За боевые заслуги» или «За отвагу»; за 25 раненых — представление к ордену Красной Звезды; за 40 — к ордену Красного Знамени; за 80 — к ордену Ленина.
Но были и другие, кто вел себя героически и стойко. У нас 86 женщин удостоены звания Героя Советского Союза, 47 из них посмертно: 29 летчиц, 26 партизанок, 17 санинструкторов. Три женщины — из Тюмени. Это Валерия Гнаровская, Марите Мельникайте и Мария Цуканова. Сейчас пять улиц в Тюмени носят имена женщин — героев Великой Отечественной войны. Были еще две — Ульяны Громовой и Любови Швецовой. Но эти улицы пошли под снос в районе Товарного шоссе. Нам в Тюмени есть чем гордиться и есть о чем задуматься.
Та же Валерия Осиповна Гнаровская. Она воевала в составе 229-й дивизии, которая на дальних подступах к Сталинграду попала в окружение. Часть бойцов погибла, а девушки прошли через женский лагерь смерти Равенсбрюк. Валерия Гнаровская бросилась с гранатами под танк. Причем в наградных документах было написано: «…спасая штаб полка и жертвуя своей жизнью, бросилась под вражеский танк со связкой гранат». Да никакого штаба полка там не было, он находился в глубоком тылу. Она солдат спасала. Вынесла почти батальон раненых, причем с оружием. Но на награду ее подвиг и самопожертвование «не тянули». И чтобы ей дали Красную Звезду, командиры пошли на такой подлог, который я считаю справедливым. К сожалению, идеологические святыни ценились больше жизни.
— Вы занимаетесь темой женщин на войне уже не первый год. В этой истории еще много белых пятен?
— Одно из них — судьба женской стрелковой бригады и ее командира Веры Крыловой. По каким-то причинам ее арестовали и расстреляли. Хотя ее принимал лично Сталин и о ней писала «Комсомольская правда» в статье «Девушка с зелеными ленточками». Потом бригаду расформировали и разбросали по фронтам. Архивные документы этого соединения не рассекречены.
А сколько личных трагедий! Ведь от таких неимоверных физических нагрузок женщины, прошедшие через войну, не могли иметь детей. Один щит от пулемета весил 8 килограммов. А раненые… Здорового мужика нужно было вынести, и не одного, а вместе с оружием. Все это упало на хрупкие девичьи плечи, которым и двадцати-то еще не было. У многих жизнь сложилась тяжело или вообще не сложилась. Тот же пример Веры Туснолобовой. Ее, тяжело раненную, бросили на поле боя. Зимой! Потом вытащили, руки и ноги пришлось ампутировать. Возили на специальной каталке по оборонным заводам Урала, и она призывала к победе.
— Пришла Победа. Легко ли было женщинам-фронтовикам возвращаться к мирной жизни?
— Демобилизация в 1945 году проходила очень тяжело. Армия — почти 11 млн человек, среди которых много женщин. Их надо было уволить в первую очередь. На войне не место высоким чувствам. Но у многих сложились семейные отношения. А дома ждут свои семьи, свои дети. Приходилось выбирать. Случались большие драмы. Начинать нормальную жизнь после войны очень сложно.
Из рассказа Марии Михайловны Бердюгиной (Ишим, 18 мая 2006 года): «Я вернулась и стала искать работу. Был некий Кириенко, который, я думаю, ни разу не слышал, как летят самолеты, как воют сброшенные бомбы. Он сказал мне: „Я за тебя партбилет ложить не буду!“ Я сначала не поняла. Так он объяснил: „Зачем ты вернулась? Зачем попала в плен? У тебя в сумке были бинты, а вокруг стояли березы“. Значит, я должна была покончить с собой? А то, что у меня вокруг двадцать раненых и все кричат: „Сестричка!“ — и просят помочь? Вот так меня встретили из плена…»
— Некоторые историки говорят, что после войны женщины прятали свои награды и скрывали фронтовое прошлое. Женщины тыла относились к фронтовичкам неприязненно, да и мужчины тоже.
— Такое было. Конечно, все знали и героические эпизоды, и то, что происходило в действительности на фронте и в прифронтовой полосе. Женщины на войне… Это малоизученная тема Великой Отечественной войны, потому что очень больная.
#####Из рассказа Марии Михайловны Бердюгиной: «У меня был еще яркий из случаев случай. Это было здесь, в Ишиме. Я встретилась со старым другом, у меня пробудилась к нему прежняя любовь, желание видеть его, встречаться с ним. Но, как пушинка против ветра, я была отброшена. Он мне с ехидством ответил: „Ах, вы были в армии? Были в плену?“ Между нами — пропасть. Больше мы не встречались… И что мне осталось? Замкнуться, уединиться и только жить для своих стариков».
